Крутой сюжет 1995, № 1

Дом, где он жил, был построен из кирпича кофейного цвета и покрыт серой обветшалой дранкой, с большими плексигласовыми окнами. Он был похож на остальные дома, стоявшие вдоль побережья. Справа вплотную к нему подступал песочный пляж, так как дом стоял на окраине. Еще до декабря он стоил четверть миллиона долларов, но после холодной зимы его вид сильно ухудшился. Хозяева до сих пор пытались подкопить денег на ремонт.

Волны становились все выше, прилив продолжал усиливаться, и Николас почувствовал, как холодная морская вода начала лизать подошвы сандалий. Отвороты джинсов, подвернутые несколько раз, забились мокрым песком. Он подошел к зарослям кустов в тот момент, когда оттуда выскочила какая-то фигура и столкнулась с ним. От неожиданности Николас опрокинулся на спину и почувствовал, как что-то тяжелое навалилось на него.

— Какого черта вы не смотрите, куда прете? — грубо крикнул он, сев на песке.

— Простите, я случайно.

Первое, что он увидел, было ее лицо, потом он почувствовал запах духов, голос незнакомки был так же сух, как голос Дина Хулсана. Лицо девушки находилось совсем рядом. Глаза сперва показались ему карими, затем он разглядел, что в них больше зеленого, чем коричневого. В левом глазу виднелись красные прожилки. Кожа девушки была нежной и гладкой. Нос довольно широк, что говорило об упрямом характере. Полные губы свидетельствовали о врожденной чувственности.

Николас взял ее за руку и поднялся вместе с ней.

Девушка тотчас отступила, скрестив руки на груди.

— Не стоит этого делать, — она по-прежнему смотрела ему в глаза, оставаясь неподвижной. Пальцами она потерла запястье, как будто он схватил ее слишком сильно.

— Мы не встречались раньше? — спросил Николас.

Губы девушки растянулись в лукавой улыбке.

— Вы не могли бы придумать что-нибудь оригинальнее?

Николас щелкнул пальцами.

— В офисе Сэма Голдмэна. Зимой. — Он кивнул головой. — Я не могу ошибиться.

В глазах девушки сверкнул огонек при упоминании имени Сэма, они посветлели, как будто приподнялась какая-то невидимая завеса.

— Я знаю Сэма Голдмэна, — сказала она медленно. — Я делала для него кое-какую работу. — Девушка приложила к губам тонкий палец с накрашенным светлым лаком ногтем.

— Вы — Николас Линер, — сказала она, и когда он кивнул, указала в его сторону пальцем. — Он постоянно говорит о вас.

Николас улыбнулся.

— Но все-таки вы не помните нашей встречи.

Девушка пожала плечами.

— Не знаю. Иногда я так погружена в работу…

Николас рассмеялся. На какое-то мгновение она показалась ему всего лишь школьницей, он почувствовал в ней скрытую детскую непосредственность.

— В океане нашли утопленника.

— Да? Кто он?

Николас пожал плечами.

— Не имею понятия.

— Неужели вам не интересно? — спросила она беззаботно. — Должно быть, это кто-то из здешних. Здесь довольно опасное место.

— Меня это мало интересует.

На ней были короткие джинсы бирюзового цвета, простая рубашка без рукавов, которая прекрасно сочеталась с цветом глаз девушки. Талия у нее была тонкой, ноги длинными и изящными. Она двигалась, как танцовщица.

— Но кое в чем вы, по всей видимости, заинтересованы, — сказала она спокойно, — что, если мы прогуляемся вместе?

— Пойдем, — сказал Николас. — Я весьма польщен.

Юстина была рекламным оформителем, она жила в четвертом доме от пляжа и ей нравилось в летние месяцы работать вдали от города.

— Я ненавижу Нью-Йорк летом, сказала она Николасу за стойкой бара, когда они встретились на следующий день. — Знаешь, однажды я просидела все лето в кабинете без кондиционера, не выходя на улицу. Я боялась, что сойду с ума. Еду мне носили, офис был завален работой, которую я едва успевала перелопачивать. Я ужасно устала. В конце концов я не выдержала и первым же утренним рейсом вылетела в Париж. Через две недели они нашли меня и там. — Она отвела взгляд в сторону. — Тем не менее, когда я вернулась в компанию, бешеная гонка уже закончилась.

Солнце начинало опускаться. Море окрасилось в темнокрасный цвет и переливалось в лучах еще яркого солнца.

Юстина молчала, продолжая неподвижно сидеть в кресле.

— Мне очень нравится двор университета, — начал Николас, решив нарушить тягостную тишину. — Конечно, это было всего лишь в начале февраля, но я представляю, как хороши летом эти газоны с красными магнолиями и густые зеленые кроны старых дубов. Студенты — народ весьма любознательный и проявляют искренний интерес, стоит только увлечь их. Кажется, они были очень удивлены, что я добивался от них знаний в достаточно полном объеме. Другие профессора не так уж много уделяли студентам внимания, они больше интересовались собственными работами.

— Значит, тебе нравится преподавать?