Крутой опер

Те замкнулись в своем жилище. Продуктов у запасливой Зины всегда было на неделю вперед — на такие вот экстремальные случаи. Она все время толклась у плиты, готовя череду завтраков, обедов, ужинов. Отвезла Яшу к хирургу, который наложил гипс на его ключицу. Яша закусывал, выпивал, почитывал книжки. Между этими занятиями он по телефону проговаривал с нужными знакомыми и специалистами свой уход из Москвы и из России.

Когда Осиповский узнал от информтрой-ки, что у Яши правая рука в гипсе, майор тем более решил изобразить жиганский его «завал». То есть инсценировать налет блатных, расправившихся с неугодным в их компании. Убивать в таком случае надо было ножом, предварительно изувечив жертву. Такой «почерк» удобен, потому что нож можно унести с собой, а по оставленным на убитом ранам практически ничего не определяется. По пулям же с места преступления многое можно вычислить.

То, что Яша травмирован, облегчало задачу киллеров. Не так-то просто действовать одной рукой, тем более левой.

Майор просчитал со своими киллерами план нападения на Яшу. Решили ворваться в квартиру с двух сторон. Один исполнитель должен был звонить в дверь, отвлекая внимание хозяев. А второй — вломиться в комнату через окно. Ему требовалось вырубить Яшу, припугнуть его подругу и открыть дверь напарнику, чтобы закончить дело. Зинку, как свидетельницу, тоже предстояло убрать.

— Невдалеке от намеченного окна по стене дома шла пожарная лестница. На нее рассчитывал сам Яша, снимая эту квартиру. При опасности Тундра собирался по ней уходить.

Задуманное выглядело складно. Майор Оса с подручными учли все известные им возможности Яши. Но не подозревали, что Тундра прошел школу сексота КГБ. Не взяли они в расчет и Зинку. Ее беспрестанная колготня на кухне убедила наблюдателей, что это типичная затурканная домашняя хозяйка. С другими ее талантами были знакомы лишь Яша да Кострецов, познавший их на собственном черепе.

Петя Ситников, уйдя от Ашота, разыскал по телефону Кострецова и срочно позвал его к себе, чтобы спокойно побеседовать на сретенской территории.

Кострецов шел к Петру, коря себя за то, что утаил от него свои дела с Ашотом и стычку с парнями Маврика. Поэтому, войдя к Ситникову, сказал сразу:

— Снова виноват, Петь, перед тобой до крыши. Наследил у Ашота, а тебе не доложился.

Петя с веселой укоризной поглядел на него и многозначительно произнес:

— Садись, опер. Пока у меня садись.

Выражение широкой Петиной физиономии было предельно заговорщическим.

Кострецов сел.

— Что, Петро, дошли уже и до тебя мои паршивые дела?

— Еще как, Серега. Майор Осиповский позвонил и объяснил, что ты падла.

— Из-за того, что упустил Мавриковых?

— Ага. А я, хоть закончил среднее милицейское заведение, начал кумекать: чего это он тебя сдает. Тем более что до того был мне звонок и из ГУОПа насчет Ашота. Тогда они Мавриковых еще не взяли, хотели оградить своего стукача от беспокойства.

— Ашот — стукач ГУОПа?

— Да, товарищ Кострецов. И наверное, самый их ценный на подведомственной мне «земле».

— Это еще проверять надо, Петя.

— Уже заметано, — подмигнул Ситников. — На Сретенке-то некоторые оперы мгновенно дела проворачивают.

— Лих ты, Петро. Слов нет.

— Расколол я Ашота. Обешал мне сотрудничать, но просит добыть ему Яшу Тундру.

— Ну что ж, Петро, — посерьезнел Кострецов. — Не хотел я тебя в мои дела впутывать. Но ты сам в них впился, как пиявка.

— Пиявки, Серега, очень полезные, они дурную кровь отсасывают.

— Ну так крови туг может быть море. Слушай…

Петя сразу согнал улыбочку с лица. Кострецов стал рассказывать о своем расследовании по Осиповскому. Изложил и служебную биографию Яши Тундры.

Когда Сергей закончил, Ситников проговорил:

— И ведь смотри — вместо бывших прогнивших инспекций по личному составу решили в каждом окружном УВД развить отделения собственной безопасности. А что толку?

— Все плодим ся-размножаемся, — раздраженно сказал Кострецов. На смену ОБХСС — Главное управление по экономическим преступлениям. Сплошь и рядом главные — ГУЭП, ГУУР, ГУОП… А твари в наших рядах как клали, так и кладут с прибором на эту звонкость.

— Это, Сергей, жизнь. Бог для чего-то ее так устроил.

— А ты веруешь?

— А как оперу не веровать? — с вызовом произнес Петя. — Мы ж с разной нечистью боремся. Те черти, что с рогами и копытами, те демоны, что где-то летают, — не наша забота, с ними всякие ангелы-серафимы разберутся. А наша разборка — с теми, которые со шпалерами да «калашами».

— И кто ж Осиповский на этом фоне? — заинтересованно спросил Сергей.

— Самого дьявольского происхождения. Если его угробим, будет нам святая награда.

— Решился со мной на пару встать?

— А как иначе? Двое таких, как мы, любым чертям не по рогам. Причем Осиповский-то из угро, за которое я, так же как и ты, в ответе. Дело нашей чести.

— Спасибо тебе. Пойдем дальше. Меня Ашот нанял Яшу Тундру убить. Я у него за способного на все Серегу Ворона канаю.

— Удобный нам факт! — потер ручищи Ситников. — Уже есть чем ГУОПу хвост прищемить. Внештатный сотрудник по борьбе с организованной преступностью организовывает убийство!