Крушители планет

Уэверли потребовалось сорок пять секунд, чтобы спуститься к себе в номер, схватить чемоданчик с образцами, показать язык отражению в зеркале и вернуться на верхний этаж. Он раскрыл чемоданчик с этикеткой «Международная корпорация сейфов и замков», достал некий инструмент, похожий на миниатюрный вязальный крючок, и подступил к замку на ножке кровати.

— Хм, что-то вроде патентованного механизма Катценбергера — Макилхенни, — пробормотал он. — Детская забава.

Уэверли потыкал инструментом в замочную скважину и нахмурился.

— Скорее, Уайвери! — вскричала Фом Бердж.

Он вытер выступивший на лбу пот.

— А замочек-то непростой, — пропыхтел Уэверли, давая понять, что старается как может. — Похоже, с двойным поворотом кулачка.

Шаги доносились и с лестницы, и с крыши. В коридоре за дверью номера слышались хриплые голоса. Защелка замка цокнула. Уэверли подтянул к себе чемоданчик, порылся в образцах и извлек цилиндрический предмет. Метнулся к двери и торопливо накинул цепочку — в тот самый миг, когда дверную ручку осторожно повернули. Дверь скрипнула, приоткрылась на пару дюймов и задергалась, двигаться дальше ей мешала цепочка. В щели между косяком и торцом двери возник клювообразный нос, следом просунулась рука с пистолетом.

Хладнокровно прицелившись, Уэверли направил струю ментолового крема для бритья прямиком в пару близко посаженных глаз, видневшихся чуть выше клюва. Раздался сдавленный вопль, клюв исчез. Пистолет упал на пол. Уэверли подхватил оружие, сунул его за пояс и снова занялся замком на кровати. Пять секунд спустя тот издал громкий щелчок. Фом Бердж облегченно вскрикнула и скатилась с кровати, а кандалы забренчали по полу. Уэверли ошеломленно уставился на скопище нижних конечностей, с помощью которых дородная инопланетянка переместилась к окну. Из-за двери звучали невнятные, но малоприятные на слух хрипы, перемежаемые клекотом и шипением. Дверная ручка затряслась, потом в дверь ударили чем-то тяжелым.

— На крышу! — Фом Бердж ловко вылезла в окно и пропала из вида.

Дверь заходила ходуном от очередного удара. Уэверли рванулся вдогонку за детективом. С пожарной лесенки он посмотрел вниз. Оттуда, с круглого и бледного лица, на него таращились глаза, напоминавшие пузыри в разогретой смоле. Он сглотнул и стал шустро перебирать руками.

Перевалившись через парапет, Уэверли окинул взглядом крышу: в свете звезд был отчетливо виден объект дюжины футов в длину, схожий очертаниями со здоровенным соусником, но стоявший на трех тонких опорах. Верхняя его половина, явно из пластика, была откинута, как створка раковины. Фом Бердж целеустремленно двигалась туда, но тут из-за планшира показалась чья-то крошечная голова. Обезьянье личико с острыми чертами словно разделилось надвое по вертикали и с громким криком скрылось. Судно — а это, очевидно, был звездолет — опасно закачалось, когда Фом Бердж забиралась в него; детектив обернулась, вытянула длинную руку (с тремя локтевыми суставами!) и втащила Уэверли внутрь, когда рядом что-то хлопнуло. Бледно-зеленый газ заклубился вокруг опустившегося прозрачного купола. Детектив уселась в обитое зеленым плюшем пилотское кресло и схватилась за рукояти управления. Уэверли кое-как втиснулся в свободное пространство, служившее, по всей видимости, чем-то вроде рундука.

— В какой стороне Монтана? — требовательно спросила детектив, перекрывая гул двигателя, ожившего, когда она потыкала в кнопки на консоли.

— Прямо, а лететь около тысячи миль, — ответил Уэверли.

— Тогда держитесь крепче, — посоветовала Фом Бердж, и аппарат взмыл в воздух. — На оптимальной траектории полет продлится до получаса. Не знаю, успеем мы вовремя или нет.

3

На высоте ста тысяч футов твилфер шел уверенно и плавно, под ровный шелест двигателя. Скорость почти достигала тысячи восьмисот пятидесяти миль в час.

— Надо ускориться, — твердил Уэверли.

— Если увеличить скорость, судно развалится, — возразила Фом Бердж. — Терпение, Уайвери. Мы пока справляемся.

— Вам легко говорить, — проскулил Уэйвери. — Сами бы тут посидели.

— Ну вы же знаете, что стрессовый кью-двигатель создает линзовидное поле с минимальным радиусом, взаимно пропорциональным четвертой степени входной мощности. Чтобы вы могли встать, понадобилось бы поле с половину светового года в диаметре. Это крайне неудобно.

— Хм! А я-то все гадал, почему летающие тарелки имеют такую форму. Вот уж не думал…

— На мой взгляд, вы подозрительно несведущи очень во многом. — Фом Бердж покосилась на Уэверли одним глазом; второй неотрывно глядел на консоль управления.

— Помнится, именно я указал на некие несуразности вашего наряда, — отозвался Уэверли с толикой язвительности в голосе, потом посмотрел на три конечности, подпиравшие объемный торс детектива, и добавил: — Большинство местных красоток, кстати, ограничилось бы двумя.

— Вы много знаете о местных. Они без ума от молочных желез. А что касается числа органов, то если пара считается красивой, то шесть будут втройне привлекательны.

— И кого вы хотите привлечь?

— Никого. Но девушкам нравится производить впечатление.