Крушение надежд

— Нам нужен совет, как добиться разрешения на выезд мужу, если у жены разрешение уже есть, а ему отказывают.

Перебивая друг друга, окружающие стали им говорить:

— Послушайте, так это частая ситуация: у жены разрешение есть, а мужу отказывают.

— Да, но что нам делать, чтобы ему добиться разрешения?

— Что делать? Поговорите об этом с Владимиром Слепаком. Лучше него никто вам не посоветует.

— Кто это такой, как его найти?

— Слепака всякий знает, он каждую субботу здесь. Поищите его в толпе, он самый высокий, и вокруг него всегда вьются люди с вопросами.

Действительно, Слепак был плотно окружен людьми, и все что-то спрашивали. Они протиснулись к нему. Рая, более активная, дернула его за рукав и настойчиво сказала:

— Мы из Кишинева, нам нужен ваш совет. Понимаете, мне с сыном дали разрешение, а мужу отказывают. Что нам делать?

Он выслушал, внимательно расспросил про работу Давида, посмотрел на Раю:

— Так, значит, вы говорите, вам с сыном дали разрешение, а мужу отказали? Могу я вас спросить: вы не побоитесь на время расстаться?

Они переглянулись, глаза у обоих затуманились, они даже обнялись:

— Мы любим друг друга, нам это будет тяжело. Зачем расставаться и на какое время?

— Про время не могу сказать, может быть, на год, может быть, на два и больше.

Это их совсем расстроило. Давид спросил:

— И что вы предлагаете? Зачем нам расставаться?

— Вот что я предлагаю: пусть жена едет с сыном в Израиль и начинает действовать в пользу мужа оттуда. И чем громче, тем лучше. Но в такой ситуации из Израиля все-таки много не выкачаешь, в Кремле к голосу Израиля не прислушиваются. Это только для начала шума, чтобы передали по радио и чтобы о вас стало известно. Но лучше, если из Израиля вы поедете в Америку, в Нью-Йорк, и там заявите протест в Организации Объединенных Наций. Настаивайте на своем, протестуйте, демонстрируйте вплоть до объявления публичной голодовки. Об этом узнают в Конгрессе США, и там уже вами заинтересуются. Тогда нажмете на сенаторов. Это обязательно должно помочь.

Удрученные, Дузманы слушали молча. Слепак добавил:

— Я понимаю, это кажется ужасным, и действительно нелегко, но расставание и голодовки — это единственное средство, которое осталось у евреев. Только это может вам помочь.

Давид смотрел на жену, отрицательно качая головой:

— Рая, я не хочу, чтобы ты голодала из-за меня, рисковала жизнью…

Рая возбужденно, с аффектацией прервала его:

— Из-за тебя я пойду на все. Что такое голод? Ну, похудею. Не дадут же мне умереть.

— Неужели ты думаешь, что сможешь все это сделать? Это ведь страшно и опасно.

— Додик, родной мой, я люблю тебя больше жизни и хочу, чтобы мы жили там вместе и были счастливы, — я все сделаю во имя нашей любви.

Они обнялись, поблагодарили за совет и пошли в обнимку. Слепак смотрел им вслед:

— Героическая женщина! И какая беззаветная любовь! На все готова ради мужа. Вот у кого по-настоящему развито еврейское самосознание.

96. Собрание в институте

В 1972 году КГБ и МВД представили в ЦК партии документ с грифом «совершенно секретно»: «В 1972 году рассмотрено 26,9 тыс. ходатайств лиц еврейской национальности о выезде в Израиль на постоянное жительство, получили разрешение на выезд 25,4 тыс. <…> Всего выехало лиц с высшим образованием — 2,840 (13,5 %), в том числе инженеров — 1162, педагогов — 560, врачей — 500». На основании этого был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР от 3 августа 1972 года: «О возмещении гражданами СССР, выезжающими на постоянное жительство за границу, государственных затрат на обучение».

Правительство создало шкалу: кто сколько должен выплачивать. За обучение в университете полагалось вернуть 12 200 рублей, за обучение в консерватории — 9600 рублей. Кандидат наук должен дополнительно заплатить 5000 рублей, доктор наук — 10 000. По официальному курсу того времени один доллар равнялся 10 рублям, так что 12 000 рублей равнялись 1200 долларам[166]. Но таких больших денег у людей не было. Указ становился тормозом для желающих уехать из России.

Это напугало евреев с высшим образованием, ведь они обязаны оплатить затраты государства на их бесплатное обучение в университетах и институтах, если захотят уехать в Израиль. Совсем не учитывалось, что эти люди уже многие годы работали и своим трудом давно окупили затраты на свое обучение.

Рупик Лузаник, узнав об указе, сказал дома Соне:

— Ой-ой, власти пробуют остановить или затруднить утечку мозгов — эмиграцию интеллектуальной элиты. А кто хочет эмигрировать? Почти исключительно евреи. Этот указ — прямая антисемитская выходка кремлевских правителей.

Соня пожала плечами:

— По-моему, кто хочет, пусть едет. Не наше дело.

Однако во всем западном мире началась волна протестов. Группа из двадцати одного лауреата Нобелевской премии написала публичное заявление, обвинив кремлевское руководство в «массовых нарушениях прав человека». В европейских столицах и в США началась кампания по сбору денег для оплаты. Везде развесили плакаты-призывы: «Выкупайте новых рабов — советских евреев с высшим образованием».