Крушение надежд

Свобода секса была одним из самых больших открытий для советской молодежи. Она распространилась в 1950-е годы во всем мире, ее поддерживало искусство, особенно новая, раскрепощенная литература и эротические (да и порнографические) фильмы. В США в 1953 году была издана книга Альфреда Кинси «Сексуальное поведение женщины» (Kinsey Alfred С. Sexual Behavior in the Human Female). Идея была в уравнении сексуальной дозволенности: то, что можно мужчинам, то должно быть дозволено и женщинам. Книга сразу стала бестселлером и практическим руководством во всем западном мире, но в России о ней не знали.

* * *

Все дни фестиваля сверхактивный Моня Гендель старался не пропустить ничего интересного, бывал на выступлениях делегаций, на общественных встречах, а чаще всего на улицах и в парках, с толпой.

После закрытия фестиваля он обсуждал его с Алешей.

— Алешка, то, что я повидал, — это чудо! Главное, что нашей молодежи впервые довелось увидеть людей, непохожих на советских. Я тебя уверяю, в нашу молодежь хоть частично переселится дух времени и останется с ней как дар фестиваля. Хрущев задумал его как показуху, хотел произвести впечатление на незрелую иностранную молодежь. Они теперь станут разносить по всему свету, что жизнь в России — это сплошной праздник. Но главного Хрущев не предвидел: от контактов с миром в среде нашей молодежи впервые наступит пробуждение. Нам нужна революция. Кое-что от этих впечатлений в наших останется.

— Что, например, останется?

— Главное — свобода человеческого поведения. Останется вкус к современной западной музыке, к свободной любви, которой у нас до этого не знали. Останется вкус к вольным танцам вроде рок-н-ролла. Ну, останется, конечно, страсть к джинсам и кедам, какие носят во всем мире. Постепенно войдут в моду мини-юбки. Эти мини-юбки расшевелили немало членов у наших ребят. Увидишь, теперь все девки захотят носить такие же, а то и еще короче.

Алеша улыбнулся:

— Эти мини-юбки и меня вдохновили, я сочинил стишок:

С мини-юбкой модно ныне.
Все на свете стало «мини»:
Мини-совесть, мини-честь,
Мини-правда тоже есть,
И еще заметили
Мини-добродетели.
А для народа,
Для нашего брата,
Есть мини-свобода
И мини-зарплата.
Мы только в одном
Не добились единства —
Нет у нас мини
Для подхалимства.

Алеша подождал, пока Моня отсмеялся, и продолжил:

— Я тоже думаю, что теперь начнет расти новое поколение, более свободное, более устремленное к западному влиянию — поколение шестидесятых.

А Моня, все еще смеясь, добавил:

— У меня есть еще предвидение: через девять месяцев от фестиваля нам достанется и кое-что другое.

И действительно, через девять месяцев в московских родильных домах вдруг стали появляться черненькие новорожденные. Смущенные и растерянные матери охотно отдавали их на воспитание в детские дома.

Тогда Моня сказал:

— Видишь, Алешка, шел бы фестиваль подольше, Москва сильно почернела бы.

* * *

Закрытие фестиваля было очень пышным, на нем впервые исполнили песню «Подмосковные вечера», вся страна любовалась на красивый молодежный праздник.

Но очень скоро Москва вернулась в русло суровой действительности, прилавки магазинов сразу опустели, на рынки вернулись непрописанные торговцы кавказской и азиатской наружности, улицы обрели свой прежний серый вид, в общественных туалетах опять воцарились вонь и грязь. Люди опять часами стояли в длинных очередях, которые уже больше никто не разгонял.

Многие роптали: «Что ж это, как иностранцам, чтоб с показухой, так все было. А как русским людям — так ничего нет, опять страдай!»

Надежды на улучшение жизни становилось все меньше. «Голос Америки» сообщал, что Россия увеличила закупки зерна в Америке до тринадцати миллионов тонн в год, заплатив золотом из неприкосновенных государственных фондов. Правительство Хрущева вынужденно было сделало это, чтобы предотвратить грядущий голод. Хотя в России об этом не и писали, но люди передавали из уст в уста: «Дохозяйствовались! Раньше-то царская Россия хлеб по всему миру продавала, а теперь Советская Россия закупает зерно за золото, к Америке на поклон ходит», «Вот, Хрущев ругал Сталина, доклад про него делал. А при Сталине-то продуктов в магазинах больше было, да он, как-никак, хозяин был».

Такова была хрущевская действительность.

38. Подмосковная Малаховка