Читаем Крушение надежд полностью

С первого дня на его могилу началось паломничество поклонников. В этом выражалось настоящее народное признание. Пастернак этого уже не узнал. Про тоску своей смерти он сам написал:

Прощай, размах крыла расправленный,Полета вольное упорство,И образ мира, в слове явленный,И творчество, и чудотворство[55].<p>37. Фантастика и действительность</p>

Никто не мог прочесть запрещенный роман «Доктор Живаго», и далеко не всех людей, занятых тяжелой жизнью, это интересовало, особенно молодежь, полную бурной энергии молодости. Но новые веяния в искусстве проникали в Советский Союз и доходили до людей через кинофильмы. Становились популярными иностранные фильмы, особенно итальянский неореализм, рассказывающий о повседневной жизни простых итальянцев. Все чаще выпускались на экран французские фильмы с живыми сюжетами и остроумными диалогами. В них показывали откровенные эротические сцены, которые были табу в советском искусстве. Эти фильмы будоражили молодежь, раскрепощали, показывали свободное поведение свободного человека. Стали популярными имена Жана Габена, Софи Лорен, Анны Маньяни, Джины Лоллобриджиды, Марчелло Мастроянни. В продаже появились пластинки с песнями Ива Монтана и Шарля Азнавура. Монтан вместе с женой, известной актрисой Симоной Синьоре, приезжал на выступления в Москву, и Хрущев с другими руководителями ходили на их концерт в зале имени Чайковского. В честь знаменитой пары был устроен прием прямо за сценой, во время которого возникли даже откровенные разговоры на политические темы.

Так проходили этапы хрущевской оттепели.

В июле 1957 года, на пике оттепели, в Москве устроили Всемирный фестиваль молодежи и студентов под лозунгом «За мир и дружбу!». Молодежь всего мира относилась к Советской стране с повышенным интересом. Идеи коммунизма всегда волновали молодые умы, но при Сталине страна находилась за плотным железным занавесом. После победы над фашизмом интерес к СССР усилился, и во всем мире люди ожидали потепления отношений. Советский Союз достиг известности своими техническими достижениями: запуском первой межконтинентальной ракеты и выводом на орбиту первого искусственного спутник земли. Хрущеву надо было показать миру, что он проводит миролюбивую политику, что дела в стране идут хорошо. А заодно, он планировал привлечь на сторону коммунизма молодых энтузиастов, особенно из отсталых стран.

* * *

Впервые был разрешен массовый приезд иностранцев, и в Москву прибыли тридцать четыре тысячи молодых людей от левых молодежных организаций из ста тридцати одной страны, зарекомендовавших себя лояльным отношением к коммунизму. Для столицы это было невероятное событие: город чистили, украшали, приводили в порядок общественные туалеты. Временно выселили за город не прописанных рыночных торговцев неблагонадежного внешнего вида, «для порядка», как говорили милиционеры. На дни фестиваля в магазины завезли больше продуктов и всевозможных товаров, на прилавках появилось то, чего давно не было, и москвичи кинулись все раскупать. Если очередь вытягивалась на улицу, милиция разгоняла ее, чтобы гости не увидели.

Для делегатов фестиваля открыли территорию Кремля, построили парк «Дружба», гостиничный комплекс «Турист» и гостиницу «Украина». В них были открыты рестораны и столовые с национальными блюдами, завезли даже растворимый кофе — редкий в России товар, а в уборных повесили туалетную бумагу — предмет в обиходе еще более редкий.

Но главной новой стройкой был большой стадион «Лужники» на сто пятьдесят тысяч мест, там собирались проводить открытие и закрытие фестиваля. На трибунах заранее проводили репетиции зрителей, для этого тридцать тысяч отобранных комсомольцев сняли с работы и учебы, они разучивали хором приветствия делегациям на английском и французском языках и махали в унисон разноцветными флажками.

Для транспортировки делегатов закупили большие и красивые венгерские автобусы «Икарус», выпустили первый русский микроавтобус «РАФ-10 Фестиваль», а для руководителей — новую легковую машину «Волга».

Символ фестиваля — рисунок «Голубь мира» Пабло Пикассо — был повсюду, он красовался на плакатах, майках, косынках и шейных платках. Был выпущен нагрудный значок фестиваля: на фоне голубого земного шара три профиля — белый, желтый и черный, символ единства и дружбы народов.

По радио и на митингах целыми днями играли и пели сочиненный композитором Новиковым и поэтом Ошаниным «Гимн демократической молодежи мира». Мелодия и слова гимна были очень бравурными, пробуждали энергию молодежи, и песню подхватывали все.

Перейти на страницу:

Все книги серии Еврейская сага

Чаша страдания
Чаша страдания

Семья Берг — единственные вымышленные персонажи романа. Всё остальное — и люди, и события — реально и отражает историческую правду первых двух десятилетий Советской России. Сюжетные линии пересекаются с историей Бергов, именно поэтому книгу можно назвать «романом-историей».В первой книге Павел Берг участвует в Гражданской войне, а затем поступает в Институт красной профессуры: за короткий срок юноша из бедной еврейской семьи становится профессором, специалистом по военной истории. Но благополучие семьи внезапно обрывается, наступают тяжелые времена.Семья Берг разделена: в стране царит разгул сталинских репрессий. В жизнь героев романа врывается война. Евреи проходят через непомерные страдания Холокоста. После победы в войне, вопреки ожиданиям, нарастает волна антисемитизма: Марии и Лиле Берг приходится испытывать все новые унижения. После смерти Сталина семья наконец воссоединяется, но, судя по всему, ненадолго.Об этом периоде рассказывает вторая книга — «Чаша страдания».

Владимир Юльевич Голяховский

Историческая проза
Это Америка
Это Америка

В четвертом, завершающем томе «Еврейской саги» рассказывается о том, как советские люди, прожившие всю жизнь за железным занавесом, впервые почувствовали на Западе дуновение не знакомого им ветра свободы. Но одно дело почувствовать этот ветер, другое оказаться внутри его потоков. Жизнь главных героев книги «Это Америка», Лили Берг и Алеши Гинзбурга, прошла в Нью-Йорке через много трудностей, процесс американизации оказался отчаянно тяжелым. Советские эмигранты разделились на тех, кто пустил корни в новой стране и кто переехал, но корни свои оставил в России. Их судьбы показаны на фоне событий 80–90–х годов, стремительного распада Советского Союза. Все описанные факты отражают хронику реальных событий, а сюжетные коллизии взяты из жизненных наблюдений.

Владимир Голяховский , Владимир Юльевич Голяховский

Биографии и Мемуары / Проза / Современная проза / Документальное

Похожие книги