Крушение

— Так и будешь меня убивать глазами? Рассказывай, спрашивай.

— Я помню, что в лесу меня неожиданно привлек запах. Но не просто какая-то вонь или же сладкий аромат, я бы просто так не оставил волчат одних. Это был запах моей матери.

Теперь Амина смотрела на него с беспокойством. Ему точно то, что нужно, приснилось?

— Это исключено, Дрейк. Твою мать мы не трогали, я говорю тебе правду.

Мужчина молчал. Его кровь сейчас медленно закипала, расплавляя вены. Если только эта сука причинила вред его матери, чтобы загнать его в ловушку, он придушит ее сию же минуту.

— Я жду правду, Амина, а не твои лживые слова, — по слогам выговорил Дрейк, не смотря на нее, так как желание схватить ее за шею нарастало все сильнее.

— Это и есть правда…

Ее голос превратился в испуганный вскрик, когда он все же сделал это — сжал ее шею. Дрейк зашипел от злости, готовый убить ее. Свою семью он не позволит подвергать опасности безнаказанно. И неважно, насколько сильные чувства он испытывал к Амине. Он сможет сдавить ее шею сильнее и убить эту суку.

— Нет, это неправда, черт бы тебя побрал! — крикнул он и отпустил ее, вставая с постели, чтобы не взять ненароком на душу грех убийства. — Я отчетливо чувствовал во сне этот запах, родственный мне. Такой может быть только у моего родственника по крови, Амина.

Девушка кашляла, ловя ртом воздух. Она боялась его. Впервые боялась так, что была уверена: еще секунда, и его рука расплющила бы ее шею ко всем чертям. Амина закрыла глаза, сражаясь со слезами и страхом. Как она могла думать, что у них может что-то получиться? Любовь никогда не будет сильнее ненависти. А он ее люто ненавидел, Дрейк не сможет ее простить никогда. И он действительно придушит ее при первом удобном моменте.

— Можешь считать меня конченой тварью и будешь прав, — прошептала она, — но я знаю, что такое семья. Точнее, смутно помню. Представляешь, и у меня была мама, и даже папа, и сестра, и…

Амина быстро поднялась на ноги и хотела выбежать из комнаты, чтобы не разреветься перед ним, как последняя идиотка. Надоело плакать перед ним и из-за него! Дрейк был быстрее. Он встал перед дверью и обнял девушку, прижимая к своей груди. Его жизнь превратилась в бесконечный поток женских слез, боли и страданий, недоверия и лжи. Он уже погряз в этом дерьме по самую шею.

— Тебя еще не тошнит от моих слез? Железная леди оказалась истеричкой, — всхлипнула Амина, уткнувшись лицом ему в грудь.

— Плачь, сколько хочешь. Нельзя вечно быть истуканом с каменным сердцем, ты имеешь право на эмоции, Амина. Плачь, а я буду стирать твои слезы, — очень тихо сказал он и прикоснулся губами к ее лбу.

Взрывоопасная смесь эмоций уже превратила его мозг в свалку, а душу — в непонятное месиво. Как в человеке могут сочетаться несочетаемые вещи? Желание убить и любить одновременно? Он бы с радостью придушил ее, но в следующую секунду ему хотелось приласкать эту львицу, подарить ей душевное тепло и любовь. Дрейк закатил глаза, осыпая проклятиями всю сложность жизни.

— Я не знаю ничего о запахе, который Вергилий использовал для ловли тебя, клянусь своей жизнью, — прошептала Амина. — Клянусь своей никчемной, бесполезной, дурацкой жизнью! — выкрикнула она и ударила его в грудь, снова плача.

Он подхватил ее на руки и отнес на кровать, положил на спину и лег сверху.

— Я верю тебе, — произнес Дрейк, смотря ей прямо в глаза. — Теперь успокойся, хорошо? — Амина кивнула и глубоко задышала, приходя в норму. — Скажи мне, что ты знаешь.

— Почти ничего. Ты думаешь, что я здесь правительница и все знаю? Черта с два. Я такая же рабыня, как и вы все, только меня содержат в дорогой будке. Вергилий просто однажды сказал, что наконец-то он готов для крупной охоты, что долго об этом мечтал и нашел идеальный способ тебя заманить в лес, где и будут ждать стражи. Он ничего не говорил о твоей матери и о ее запахе. Могу сказать точно, что на территории Лунных Земель нет твоей мамы, этого бы он скрыть не смог.

— На какой черт я сдался ему? Что во мне такого, Амина, что нужно было разрабатывать какие-то планы?

— Я не знаю, — покачала головой она. — Так же, как не знаю, почему почти двадцать лет назад он выбрал меня в качестве жертвы. Ответь теперь ты, почему я?!

Дрейк скатился с нее на постель и вздохнул. Дерьмо!

— Потому что этот Вергилий — гадкий говнюк и конченый ублюдок. Амина, волчата, которые были со мной, не пострадали?

— Нет, приказ был доставить только тебя и никого больше, на других даже не смотрели.

— Слава богу! Одна удавка с моей шеи.

Амина колебалась прежде, чем сделать это, но потребность почувствовать снова его силу, которая не губит ее, а спасает, пересилила страх. Она робко пододвинулась к нему и положила голову Дрейку на плечо.

— Не прогоняй меня, пожалуйста, — попросила девушка, целуя его кожу. — Да, я сука и дрянь, я тварь, и мне нет прощения, но только не гони меня, прошу.

Она дотронулась до его руки и, поднеся ее к губам, поцеловала шрам. Амина закрыла глаза, про себя утопая в слезах. Большего раскаяния и сожаления она еще никогда не испытывала в своей жизни.