Снова стучат в дверь. Только уже громче и сильнее.
– Что ты там делаешь?
– Да ничего я не делаю! Выйду через минуту, сказала же.
– Хорошо.
Слышу, как Брайан глубоко вздохнул.
– Сью, нам надо поговорить. Буду ждать тебя в гостиной.
Включаю холодную воду и ополаскиваю лицо, потом смотрюсь в зеркало. Уставшая, сорока с чем-то лет, с темными кругами под глазами и выражением загнанной лошади. Вытираю лицо полотенцем досуха. Едва сама узнаю себя. А что же с Брайаном? Хорошо ли я его знаю или он незаметно для меня превратился в чудовище? Лживое, предающее и опасное чудовище? Есть только один способ это выяснить.
Вешаю полотенце обратно на крючок, отпираю дверь туалета.
* * *Вторник 24 октября. 1990– Сьюзи, прости меня.
Джеймс положил мне на плечо руку, прижал к своей груди. Я закрыла глаза, все еще в полусне. Джеймс пах приятно и вкусно, мускусный аромат. Он пах домом.
– За что простить?
Пару секунд Джеймс медлил с ответом. Потом убрал волосы с моих глаз и притянул к себе мое лицо. Я открыла глаза.
– За то, как вел себя последнее время. Как относился к тебе. Я… – он медлил, – был не прав.
Я ничего не ответила, но огромная волна спокойствия и освобождения омыла меня изнутри. Его поведение в последние два дня действительно беспокоило. Казалось, он не похож на себя, а когда он кричал на меня, обзывая лживой сукой, было просто ужасно.
– Внутри меня много гнева, Сьюзи. Я злюсь на то, что произошло в прошлом, и борюсь, чтобы подавить этот гнев. Иногда я проигрываю… – Он провел пальцем по моей скуле. – Я сорвался не на том человеке, на том, кто ни за что на свете не причинил бы вреда мне, и мне от этого по-настоящему плохо. Я не хочу быть монстром, Сьюзи. Не хочу быть как он.
Он отвернулся, словно встретиться со мной взглядом для него было слишком болезненным, и посмотрел в окно, на глазах у него были слезы.
– А кто еще был монстром? – я положила руку ему на грудь. – Что такое случилось, Джеймс?
Он покачал головой, и одна-единственная слезинка скатилась по его щеке.
– Скажи, скажи мне, чем я могу помочь?
Он провел рукой по лицу, грубо стирая слезы, и посмотрел на меня.
– Видишь, почему я тебя люблю. Ты невероятно заботлива. – Он положил ладонь мне на грудь. – У тебя такое огромное сердце…
– В чем дело? Скажи мне, чтобы я могла понять…
Он глубоко вздохнул, я приготовилась к тому, что могу услышать. Но не услышала ничего. Мы легли в постель все в той же малоприятной тишине через несколько минут. И в конце концов Джеймс заговорил.
– Вчера была годовщина смерти моего дяди.
Я было хотела сказать, что мне жаль, но он прервал меня, покачав головой.