Крупным планом (Роман-дневник). 2007.

Кузнецов говорил о главных событиях, которые наш коллектив пережил в ухо­дящем году. Это и конгресс писателей русского зарубежья, и выпуск первых номе­ров журнала «Дом Ростовых», и, может быть, самое главное, победа в Арбитраж­ном суде, которая позволяет нам оберегать писательский «Дом» от жулья. Правда, впереди ещё апелляционный суд, а значит, жульё, включив рычаги материального растления, попробует осрамить и нашу победу, и решение Арбитражного суда. Но и мы уже не лыком шиты, разберёмся.

Я, будучи заместителем председателя Исполкома и руководителем аппарата МСПС, обратил внимание на то, что мы сегодня совершенно случайно оказались за столом «стенка на стенку»: на одной стороне длинного, почти во весь зал сто­ла - женщины, на другой -мужчины. Поблагодарив женщин за их постоянный, кропотливый труд, я не преминул оценить их красоту и рассказал свою любимую легенду-притчу, которая, по неведомой для меня причине, всегда со мной:

- В Древней Греции перед судом предстала женщина за убийство своего мужа. Когда ей предоставили последнее слово, она, ничего не говоря, обнажилась, и все увидели, как она прекрасна. И суд оправдал её с формулировкой: «Женщина, обладающая такой красотой, не может быть убийцей. Ибо красота физическая, телесная подразумевает красоту духовную, нравственную».

Я увидел, сколь неожиданной оказалась легенда для наших сотрудников. Все смотрят на меня, ожидая объяснения, как я сам понимаю смысл произнесённых мною слов.

- Думаю, - сказал я, - Фёдор Михайлович Достоевский, который устами своих героев утверждал, что мир спасётся красотой, знал эту легенду. И правда: если красота спасла от смерти одного человека, то почему бы ей не спасти весь мир?!

И мы выпили за красоту.

28 декабря. В ночь на 29-е к родным в Новосибирск улетела Галина. Ле­том умерла её старшая сестра, Антонина Фёдоровна, 84-х лет. После гибели отца в 1941-м (пропал без вести под Ленинградом) и смерти матери в 1941-м (встре­чала мужа с Дальнего Востока и провожала на фронт - через Бийск, простуди­лась, пережидая паромную переправу через Бию) дети остались сиротами. Их было четверо: двухлетняя Галина, её братья - Виталий, 10 лет, Евгений, 13 лет, и 17-летняя Тоня, которая заменила им мать. Вырастила, выучила, помогла встать на ноги. И это при том, что никакой помощи от государства они не получали, так как детям пропавших без вести воинов пособия не полагались. Вопиющая неспра­ведливость: вы же забрали у них отца, а по сути, и мать, вы же не вернули их, и вы же отказываетесь помогать детям-сиротам. Как чужим. Но кто здесь чужой - дети вам или вы им?!

Летом Галина поехать не смогла - была с внучкой. И вот теперь полетела под большие выходные, чтобы на кладбище поклониться праху сестры.

29 декабря. Хотел на все праздники, а это у меня 12 дней, уехать в Пере­делкино и не смог: Дом творчества писателей заняли коммерческие структуры. Позвоню 2-го, может быть, уеду.

Интересная жизнь наступила в России, где сейчас главный принцип: гуляй, пока власть гуляет. Советское государство нацеливало своих подданных на труд и потому развивалось семимильными шагами, а российские власти сами хотят гулять и народ гулять принуждают. Причём сами гуляют в заграничных райских кущах, а народ торчит в своих нищих квартирах и глушит спиртное...

31 декабря. Позвонил в Минск, поздравил маму и Валечку с наступающим Новым годом. Валечка сказала, что на 98-м году жизни скончалась наша тётка мамина родная сестра Надежда Николаевна. Последние два года она молила Бога, чтобы взял её к себе. И Бог услышал. Её мама - моя бабушка Аленка (Елена Гри­горьевна Бортник) умерла на 95-м году жизни. Тётя Маня - на 96-м. Моей маме идёт 94-й. Тёте Вере - моей крестной матери - 83-й. Тёте Любе - самой младшей из них и, как все они считают, самой лучшей - Любови Николаевне Бортник было 20, когда она погибла в Освенциме. А моему родному брату Жене было всего три месяца, когда он во время войны ушёл в иной мир...

Мама здорова, много двигается, а на улицу редко выходит. Часто ей кажется, что она пришла в гости, и спрашивает, «когда пойдём домой?».

Мы Новый год встретили дома - дочка, Саша и я. Мария спала в своей кроват­ке. За несколько минут до боя курантов на экране телевизора возник Президент и произнёс несколько общих фраз. При его уме (а в том, что он умён, никто не сомневается) можно было выступить более проникновенно, найти человеческие слова.