Круглый дом

Зак с Энгусом остались в машине Закова кузена пить ягодную газировку, а мы с Каппи отправились по домам. У меня дома никого не было. Я бросил в рюкзак смену одежды и все свои сбережения, которые составили семьдесят восемь долларов. У меня еще оставалось кое-что из денег, оставленных Соней, и я не потратил ни цента из того, что мне заплатил Уайти за неделю работы на АЗС – причем он дал мне даже больше, чем надо, может быть, чтобы я держал рот на замке. Я взял куртку. Может, оттого что у меня оставалось время, пока я дожидался Каппи, и, невзирая на то, что я совершил, мне еще хватало здравомыслия предвидеть события, я решил заранее приготовить нам всем обед и наделал дюжину сэндвичей с ореховым маслом и солеными огурчиками. Один я съел и запил молоком. Каппи все еще не было. Я вспомнил, с каким трудом он завел древний «олдсмобил» Рэндалла. «Заводись!» – подумал я. Перл ходила за мной хвостом. Я вошел в отцовский кабинет. Подергал ящик, который отец в последнее время всегда запирал на ключ, и тот поддался. Но отец просто не полностью повернул ключ в замке, и, с усилием выдвинув ящик, я заметил торчащий язычок замка. В ящике лежала папка в картонной обложке. А в папке – замасленные ксерокопии. Копия бланка заявления о зачислении в племя. Заявление было подписано Майлой Вулфскин. Там был указан ее возраст: семнадцать лет. И еще было сказано, что у нее есть дочь Таня. Отцом значился Кертис У. Йелтоу, как Линда и сказала. Я закрыл папку и положил обратно в ящик. Мне удалось запереть замок с помощью скрепки, и теперь казалось, что ящик и не выдвигали. Что это все значило, я понятия не имел. Но был рад, что мне не придется беседовать с Бьерке. Я достал из кожаной коробки лист писчей бумаги. На столе у отца стоял стаканчик с отточенными карандашами. Вытащив один, я написал родителям, что уезжаю в поход и им не надо волноваться. Я еду вместе с Каппи. Я извинился, что не сообщил им об этом раньше. И еще я написал, что мы будем отсутствовать дня три-четыре и пообещал позвонить. Мне захотелось еще добавить: «Попросите Баггера Пурье рассказать про сон». Но я не стал. Снаружи донесся какой-то шум. Залаяла Перл. Это были Энгус и Зак. Хотели узнать, какого хрена мы их бросили, и я сообщил им про письмо и о том, что Каппи должен приехать на драндулете Рэндалла.

– У меня что-то есть, – сказал Энгус.

И он показал мне водительские права, которые его кузен якобы потерял, а потом сделал себе дубликат. Старые права он продал Энгусу, хотя лицо на фотке совершенно не было на него похоже.

– Вроде больше смахивает на Каппи? Может, сойдет?

– Да, вполне похоже, – согласился я. Тут как раз подъехал Каппи, и мы все залезли в красный «олдсмобил». Я сел впереди, а Зак с Энгусом сзади.

– Куда едем? – поинтересовался Зак.

– В Монтану, – ответил Каппи.

Двое на заднем сиденье расхохотались, а я поглядел из окна на Перл. Она не сводила с меня глаз.

* * *

Я знаю: далеко за пределами шоссе номер пять простирается огромный мир, но когда четыре подростка едут в машине и поездка по пустому шоссе кажется такой безмятежной, колеса наматывают милю за милей, в радиоприемнике оживают и умирают местные станции, и их сменяет треск помех и звуки четырех мальчишеских голосов, и ветер треплет твою руку, когда ты высовываешь ее из окна и прижимаешь к корпусу машины, – создается иллюзия, что твой внутренний мир обрел равновесие. И ты словно скользишь по краю вселенной.

Мы выехали с наполовину полным баком и заправились еще пару раз, прежде чем добрались до Плентивуда. Там мы свернули на юг и помчались, минуя Форт-Пек, к Вулф-Пойнту. Каппи остановился напротив винной лавки, резко вывернул руль в мою сторону и, не выключив мотор, пошел в лавку, а мы остались ждать его в машине. Он купил литровую бутылку виски, коробку пива и еще литруху. Зак захватил свою гитару. Он спел «Не жалей себя понапрасну» в стиле кантри-энд-вестерн, а потом еще и еще, всякий раз смеша нас до колик. И мы поехали дальше, болтая о том и о сем, перешучиваясь и откалывая остроты, пока Каппи излагал нам свой гениальный план похищения Зелии из родительского дома в Хелене, до которого было еще очень далеко.

Около очередной заправки Зак и Энгус занервничали и побежали звонить домой. Вот тогда-то Зак и обжег ухо об телефонную трубку. Он приплелся к машине, взглянул на меня и сказал: «Упс!» Мы съели мои сэндвичи. Потом купленные на заправке острые колбаски вяленого мяса, чипсы и соленые орешки в банках. Свернув на площадку для отдыха, мы влили в себя несколько литров воды, и тут наш драндулет умер. Нам пришлось толкать его на нейтралке до ближайшего уклона, а потом заскочить внутрь, пока он разгонялся. Мотор закряхтел, ожил, и мы огласили салон победными криками и радостными воплями.