Круги в пустоте

— Будет тебе санкция, не вибрируй, — Петрушко встал с табуретки и вплотную подошел к превратившейся в экран серебряной миске. — Это всем выгодно, пойми. Нам так и так пришлось бы кого-то отправлять туда. Нам же с Олларом еще иметь дело, значит, надо разобраться в тамошних реалиях. Это раз. А два — только я смогу найти там Лешку и только мне он поверит.

— А кто здесь рулить будет? — не удержался Гена.

— По-моему, Семецкий вполне вжился в роль командующего парадом, — не оборачиваясь заметил Петрушко. — Да и высшее руководство, то бишь Вязник, остается. С Хайяаром они и без меня управятся. А мне надо туда. И это мне решать, Гена. Так что скажи ему.

Сумрачно кивнув, Гена сказал. А Виктор Михайлович заметил, что свечи вот-вот погаснут. Сегодня это тянулось куда больше обычной четверти часа, но всему наступает предел.

— Спроси, они согласны помогать мне искать Лешку?

Разумеется, там были согласны. Там начали что-то объяснять Гене — что-то столь заумное, что Виктор Михайлович уже на третьей фразе перестал понимать. Речь, кажется, шла о том, что должен подготовить Гена, дабы перенос состоялся без задержек. Человек Вестника попадает на Землю именно в ту секунду, когда Петрушко окажется в Олларе.

И тут свечи погасли. Разом — вспыхнув напоследок, выпустив облачко едкого дыма. В комнате сразу стало темнее, ведь за окном опять собиралась гроза.

А потом со стены обрушилась миска. Виктора Михайловича ощутимо стукнуло по темечку, и тут же все сделалось мокрым и липким.

— Блин! — только и выдохнул Гена. — Ну забыл же, совсем забыл…

Он нагнулся, бережно поднял миску, водворил ее на стол.

— Я сейчас пол подотру, — засуетилась Лариса, юркнув куда-то за шкаф, где у нее хранились веник и швабра.

— Н-да, конфуз, — печально констатировал Петрушко, разглядывая свои брюки. В основном пострадали они, рубашке досталось меньше.

— Я представляю, как ты в таком виде к Вязнику пойдешь докладывать и на тот свет проситься, — почесывая бороду, усмехнулся Гена. — У тебя переодеться-то здесь есть?

— А чего? Скажу, под дождик попал. Под астральный, так сказать, дождик…

19

На этот раз кассар не стал рыть яму для костра. Уже бесполезно, объяснял он Митьке, пока тот расседлывал Уголька. Похоже, они взяли след, а значит, прячься — не прячься, все равно нагонят. Правда, если не отвлекутся на ложные цели. Наверняка ведь в Олларе полно странствующих по всякой надобности кассаров, подходящих под описание. Кроме того, главная охота должна идти на юге, ведь только идиот способен бежать прямо в лапы зверю — то есть в объятый единянским поветрием Сарграм.

— Теперь понял, почему мы идем на Север? Просто одну опасность мы меняем на другую. Остается надеяться на Высоких Господ и на судьбу.

Митька промолчал. Он и сам видел, что дело — труба. Съестное на исходе, осталось несколько хлебных лепешек и чуть-чуть сушеного мяса. Хватит на день, ну, если поголодать — на два. Но пища ладно, заметил кассар, по крайности придется поохотиться на кроликов, да и суслики, сказал он, довольно сытная пища — с голоду не выбираешь. Гораздо хуже другое — нет воды. Осталось на самом дне кожаного мешка, и ведь коня еще поить, а он, животина, за раз не меньше ведра выпивает. В селения не сунешься, сцапают.

— Ладно, давай поедим — и будем спать, — устало произнес Харт-ла-Гир.

— А не нападут ночью? — усомнился Митька.

— Сон вовсе не мешает караулить, — усмехнулся кассар. — Ты просто не знаешь. Ты думаешь, наверное, будто у человека всего одна душа, и во сне она улетает в нижние или вышние слои. Простонародье и у нас в это верит, но посвященные знают, что все сложнее. На самом деле у каждого из нас три души. Вышняя душа, имну-тлао, связывает человека с иными слоями, с Верхом и Низом. Именно она сохраняется, когда умирает тело, именно она уходит в нижние пещеры. Вторая душа, имну-глонни, связывает человека с его Кругом. Без нее никто не прожил бы и часа, ибо Круг отвергнет не имеющего с ним части. И третья душа, имну-минао, хранит в себе нашу живую силу. Когда мы спим, имну-тлао действительно покидает нас, имну-глонни остается в теле и с ней ничего не происходит, а вот имну-минао, вылетая из тела, ходит рядом и все видит, и слышит, и хранит связь с двумя другими душами. Если случается что-то, требующее пробуждение, имну-минао притягивает к себе имну-тлао, затем все три души соединяются, и человек встает, полный силы и готовый к бою. Но для этого нужно долго учиться, ибо у обычных людей имну-минау слепа и неразвита. Я воин, и значит, умею управлять своими душами. Так что спи спокойно, нам не придется караулить по очереди. Если же ночью что и случится — замри и ничего не делай без моей команды. Понял?

…Спать хотелось жутко, и Митька, съев через силу пол-лепешки и тоненькую полоску мяса, постелил на траву свое млоэ и улегся, свернувшись калачиком. Последней его мыслью было — «как хорошо, что здесь не водятся комары».