Круги на Земле

Макс же смотрел на камень. Тот величественно возвышался над травой и зарослями папоротника, и заметить его, в принципе, было очень просто, даже с дороги. Вот удивительно, что Дениска до сих пор ничего о нем не говорил. Скорее всего — не видел, потому что иначе непременно рассказал бы.

Макс шагнул вперед — напряженно, словно ожидая, что камень сейчас сорвется с места и убежит.

/Или нападет!/ Разумеется, камень остался, где стоял.

Мальчик обошел его по кругу, внимательно рассматривая и пытаясь понять, откуда он такой здесь взялся. Камень больше напоминал даже не столб, а ножку гигантского гриба, у которого ветром сдуло шляпку. Только сейчас, присмотревшись, Макс оценил, насколько точным оказалось его сравнение. Камень и вправду походил на гриб, потому что торчал из земли. И не нужно смеяться: камень не просто стоял посреди моховой подушки, он словно рос оттуда! Как будто кто-то взял и снизу пронзил землю, вытолкнув камень наружу. А отчего еще, скажите, мох у основания столбика может быть изорван в клочья и раскидан в стороны неровным кольцом?

Завершив обход, Макс присел на корточки и коснулся пальцами сухой ноздреватой поверхности камня. Камень легко крошился, маленькие кратеры, усеивавшие «ножку гриба», оказались острыми и хрупкими. Мальчик попытался отломать кусочек, но не получилось: тот мгновенно превратился в пыль и просыпался вниз, на зеленые жгутики мха.

Обидно, но ничего не поделаешь. Нужно покорее рассказать Дениске и уже вдвоем возвратиться сюда, чтобы повнимательней рассмотреть эту штуковину. И может потом — привести сюда дядю Юру.

Макс поднялся и хотел было идти к дороге, но с удивлением понял, что не может повернуться к камню спиной. Он мысленно попытался высмеять себя, но ничего не получилось. Внезапно, казалось бы, совсем без причины, мальчику стало страшно.

Он вытер грязные ладони о джинсы (словно это могло чем-то помочь!), постоял мгновение, а потом начал пятиться назад, не смея отвести взгляда от странного камня. Так он шел до самой дороги, пока нога не оскользнулась, — Макс упал на спину, больно ударившись локтем и съехав по сырой грязно-желтой земле в одну из колей. Здесь он поднялся — преувеличенно медленно, пересиливая паническое желание вскочить и посмотреть, на месте ли камень /не направляется ли он сюда, чтобы напасть/, отряхнулся, досадуя на то, что придется выслушать неприятные слова в свой адрес, и… — не удержался-таки, взглянул в чащу.

Камень стоял на месте.

Может, только чуточку сдвинулся в сторону дороги.

Макс сглотнул; в горле внезапно пересохло и захотелось пить. Он шагнул к велосипеду, поднял его почти на ощупь, не отрывая глаз от камня, и сел в седло. Потом оттолкнулся и поехал, все с большей и большей силой нажимая на педали.

Мальчик так и не обернулся на сей раз, хотя это и не было таким уж великим подвигом. Другим он ничего не скажет, но себе-то можно признаться, что на самом деле он просто боялся того, что мог увидеть, обернувшись. Поэтому крутил, крутил педали до тех пор, пока не подъехал к крайним домам деревни. Здесь он соскочил на землю, подошел к колонке и долго, с каким-то яростным отчаяньем жал на рычаг, другой рукой черпая студеную воду и плеща ею в лицо. Потом снял рубаху; насколько это получилось, вычистил ее, накинул, не застегивая, на плечи и медленно поехал домой.

Максу предстояло еще миновать заброшенный дом ведьмарки, и мальчик очень сильно надеялся, что ему не придется повстречаться… с кем-нибудь…

О кругах он уже и думать забыл — только не сейчас!

3

Он смотрел вслед убегающему детенышу, и теплая волна поднималась снизу вверх, охватывала все тело: моим, этот будет моим. Этот и еще сотни таких же, его родители, и родичи его родителей, и скот их, и птица их, и псы…

Он тихонько зашипел. «И псы».

И хотя был он здесь совсем для другого, он знал, что поразвлечься удастся на славу. В конце концов, нужно же чем-то питаться, пока он будет искать нарушителя — он и ему подобные.

Детеныш был уже далеко — во всяком случае, так думал детеныш. Но он знал, что никуда этот не денется.

От него не сбежать.

И ярко-зеленая ящерка, замершая среди папоротниковых побегов, первой убедилась в этом.

Часть первая. Круги на земле

Банко. Земля пускает так же пузыри,

Как и вода. Явились на поверхность

И растеклись.

У. Шекспир. Макбет

Глава первая

…одно это слово в облаке приторно-гнилого дыхания. «Худеющий». И прежде, чем Холлек успевает отшатнуться, старик-цыган проводит скрюченным, изуродованным пальцем по его щеке.

С. Кинг. Худеющий

1