Круги на воде (ЛП)

Её пришлось заставить себя проглотить густую, тёплую жидкость, но решившись, она уже не раздумывала. Это не было ни плохо, ни хорошо, но ей нравилось, как он по-хозяйски держит её за волосы. Она знала, что доставила ему удовольствие, это имело значение. Глоток за глотком она продолжала, пока во рту не остался только его член, всё ещё твёрдый.

Он вынул его.

Её глаза были наполнены слезами, но плечи она держала выпрямленными.

— Чёрт, Нат, это было офигенно.

Она улыбнулась своими израненными губами.

Декстер помог ей встать. Пальцы её ног затекли, но она ничего не замечала, только его. Он притянул её к себе, и их губы встретились. Поцелуй, настоящий поцелуй. Его язык нежно ласкал её губы.

Он целовал раньше её кожу, её волосы, её слёзы. Это было другое. Они целовали друг друга.

Внутри Натали, внизу, сжалось, её тело плавилось рядом с его, и она застонала. Она не подозревала, что их тела подходят друг другу, как два кусочка паззла. В его объятьях она была словно в правильном месте. Желая всего его, она отпрянула, когда его член шевельнулся, упираясь в её живот.

Наконец, Декстер шагнул назад и взял свою рубашку.

Её сердце скакнуло, зная, что он сейчас уйдёт и оставит её одну.

Ей хотелось спросить, когда он вернётся, принесёт ли он ей обед, всё ли она правильно сделала. Но она знала порядок, удручённо повернулась в сторону двери и приняла нужную позу.

Его рубашка легла ей на плечи, свисая до бёдер. Он просунул её руки в рукава и подвернул их. Пуговица за пуговицей, он застегнул её.

Декстер улыбнулся.

— Она тебе идёт.

Это было лучше любого вечернего платья и драгоценнее, чем что-либо, что у неё было.

— Я…я могу её носить?

Он кивнул с улыбкой.

— Да, клоп, ты можешь её носить. Я вернусь.

Он оставил её одну, но остался его запах, и её сердце таяло.

Сливаясь, проходили дни и недели. У неё снова были месячные — это было единственной точной мерой времени.

«Время Декстера» изменилось. Не только он исследовал её тело, но и она его. Удовольствие так же чередовалось с болью, но ей было позволено трогать его, и они больше разговаривали. Она не только отвечала на его вопросы, но и беседовала с ним. Она обсуждала с ним свою жизнь, сожаления и мечты. Они даже смеялись. Однажды вечером, сидя на его коленях лицом к нему, она провела руками по его твёрдой груди, где под её ладонями билось его сердце. Она почувствовала, как его эрекция толкнула её сзади, и у неё сжалось внизу.

Нат посмотрела ему в глаза.

— Я готова.

Его глаза блеснули, словно солнце над успокоившейся гладью океана.

— Пути назад уже не будет.

— Я знаю.

— Ты говорила, что ждёшь.

Нат кивнула.

— Я ждала, когда появится мужчина, который заслужит моё тело, и завоюет моё сердце.

— И…

— И, Декстер, я твоя. Вся. И сердце тоже. Ты завладел всем моим телом, кроме девственности. Это тоже должно принадлежать тебе. — Она вспыхнула: — В смысле — если хочешь, она твоя.

Он наклонился, и их губы встретились. А потом он приподнял её, посадил на матрас, встал и потянулся за джинсами.

У Натали сжало сердце.

— Ты… уходишь?

Он протянул ей свою рубашку, ту, которую она теперь надевала.

— Нет, Натали, ты не потеряешь девственность в этой комнате. Я держал твою невинность здесь. Твой дар заслуживает большего.

У Нат закружилась голова, кровь быстрее побежала по венам, и, едва дыша она спросила:

— Ты собираешься меня отпустить?

— Клоп, ты никогда меня не покинешь. Я никогда тебя не покину. — Он погладил её по скуле, пока она застёгивала рубашку. — Я собираюсь взять тебя наверх на настоящую кровать. Пора вспомнить, как живут принцессы, но теперь ты уже не избалованная принцесса. Ты прошла большой путь, моя королева.

Беря её за руку, он одновременно нажал что-то в кармане. Раздалось жужжание, и дверь открылась. Её босые ноги еле поспевали за ним, когда он стремительно зашагал по коридору из бетонных плит, ведя её.

— Здесь сейчас больше никого нет, никто тебя не увидит.

Сейчас нет? Здесь, в этом доме, или что это есть такое, кто-то бывает ещё? Она никогда никого не слышала. Слышали ли они её крики?

В конце бетонного коридора была дверь. Даже если бы она выбралась из комнаты, ей понадобился бы ещё ключ, чтобы выйти из коридора. Когда дверь открылась, она внезапно почувствовала себя героиней любимого мамой фильма. Она была Дороти, открывающей дверь своего маленького дома в волшебную страну Оз. Больше не белое и чёрное, всё вокруг обрело цвет.

Вместо жёлтого кирпича — богатые узорчатые ковры. Её ноги замерли на шикарной мягкой поверхности. Здесь были кожаные диваны, полки, заполненные книгами с разноцветными корешками, и стена с электроникой. Светильники отбрасывали золотистые блики на мебель из красного дерева.