Круг земной

Из песчаного холма, где был сначала похоронен Олав конунг, забил чудесный родник. Водой из этого источника многие излечились от своих недугов. Этот источник огородили, и воду из него бережно охраняют с тех пор. Сначала там построили часовню, а на том месте, где лежало тело конунга, поставили алтарь. Теперь на этом месте стоит Церковь Христа. На том месте, где была могила конунга, Эйстейн архиепископ велел поставить главный алтарь, когда он построил огромный собор, который и теперь стоит. На этом же месте был главный алтарь и в старой Церкви Христа. Говорят, что на месте той хижины, где тело конунга оставили на ночь, теперь стоит Церковь Олава. А то место, куда мощи конунга перенесли с корабля, называется Склоном Олава, теперь это место – прямо в середине города.

Епископ радел о святых останках Олава конунга. Он стриг ему волосы и ногти, ибо они росли так, будто конунг еще продолжал жить в этом мире. Сигват Скальд говорит так;

Солгу ль? У Олава

Власы, как у вяза

Стрел живого – славлю

Росли – княжье войско.

Досель не истлела

Прядь, что в Гардах – светел

Был челом он – болесть

Сняла с Вальдамара. [338]

Торарин Славослов сочинил песнь о Свейне сыне Альвивы. Она называется Песнь о Тиши на Море, в ней есть такие висы:

Днесь престол

Он поставил,

Страж держав,

Свой в Трандхейме.

И навсегда

Господином

Выти сей

Свеян пребудет.

Где допреж

Правил Олав,

Да отошел

В предел небесный,

И стал теперь,

Всякий знает,

Он нетлен,

Всевластитель.

Путь прямой

Был уготован

На небеса

Харальда сыну,

Прежде чем стол

Взял властитель.

Будто жив,

Там лежит он,

Телом свят,

Вождь пресветлый,

И растут

Непрестанно

Власы над челом

Его и ногти.

И сам собой

C поднебесья

Льется звон

Многогласный.

Там всякий день

Слышат люди

Колокола

Над княжьим ложем.

Там всегда

Христу в угоду

Над алтарем

Горят свечи,

Ибо князь

Олав при жизни

Душу спас

Свою, безгрешный.

Ищет люд

Исцеленья

Там, где свят

Вождь почиет,

Всяк слепой

И безъязыкий

Там станет зряч

И речь обрящет.

Олава ты

Проси, чтоб отдал –

Он богу люб –

Тебе свой одаль.

Ведь получил

Для человеков

От бога он

Всякое благо.

Когда к столпу

Святой веры

Ты мольбы

Обращаешь.

Торарин Славослов был тогда со Свейном конунгом и видел и слышал эти чудеса святого Олава конунга. Люди слышали, как над его святыми останками небесные силы издавали звуки, подобные звону колоколов, свечи зажигались сами над алтарем от небесного огня. Торарин говорит, что к святому Олаву конунгу приходило множество всякого народу – хромые, слепые или страдающие другими немощами – и все уходили от него исцеленными. Он не рассказывает подробностей, а говорит только, что, должно быть, бесчисленное множество людей излечилось благодаря первым чудесам святого Олава конунга. Но самые большие чудеса Олава конунга, о которых потом больше всего было написано и рассказано, свершились позднее.

CCXLVI

Люди, на которых можно положиться, говорят, что Олав Святой был конунгом в Норвегии пятнадцать лет после того, как Свейн ярл уехал из страны. Но еще за год до этого жители Упплёнда провозгласили его конунгом. Сигват Скальд говорит так:

Леном он пятнадцать,

Олав, полных правил

Зим, да принял, рьяный,

Смерть в стране норвежской.

Вождь какой превыше

Конунга – он кончил

Рано жизнь – в сей горний

Край допреж рождался?

Когда конунг Олав Святой погиб, ему было тридцать пять лет, как говорит священник Ари Мудрый. Он сражался в двадцати больших битвах. Сигват скальд говорит так:

Был раскол средь рати,

Коль не всяк чтил бога.

Двадцать он изведал

Битвищ, витязь смелый.

Князь крещеных, мощный

Духом, ставил справа.

Прими ж к себе мужа

Праведного, боже.

Вет и рассказана часть саги об Олаве конунге, о тех событиях, которые произошли, когда он правил Норвегией, о его гибели и о том, как проявилась его святость. Но не следует забывать и о том, что принесло ему наибольшую славу, о его чудесах, хотя о них будет написано в этой книге позднее.

CCXLVII

Конунг Свейн сын Кнута правил Норвегией несколько лет. И по возрасту и по уму он был еще ребенок. Страной тогда правила больше Альвива – его мать, и жители страны очень не любили ее и тогда и позже. В Норвегии было тогда засилье датчан, и жители страны были этим очень недовольны. Когда о засильи датчан пошли разговоры, то все стали говорить, что трёнды больше всех виноваты в том, что конунга Олава Святого не стало в стране и что норвежцы попали под этот гнет, который принес им кабалу и рабство, и богатым, и бедным, и всему народу. Все говорили, что трёнды должны начать восстание, чтобы сбросить этот гнет. Жители страны считали, что у трёндов в Норвегии наибольшая сила: у них есть предводители, у них всего больше народа. Когда трёнды узнали, как народ в стране поносит их, они должны были признать, что их поносят справедливо и что они совершили большую глупость, лишив Олава конунга жизни и власти, глупость, за которую им пришлось жестоко поплатиться.