Круг

— Что такое? — спрашивает Ванесса.

— Я трепещу при мысли о том, что может быть в этом ящике, — говорит он.

— Я тоже.

— Ты не понимаешь. С тех самых пор как я был пробужден, я блуждал в тумане. И вот настал миг, когда туман, возможно, рассеется. Я с ужасом думаю, какие ответы получу. И получу ли вообще.

Ванессе становится отчаянно жалко Николауса. Как ему, должно быть, тяжело постоянно двигаться вслепую. Однако он все время был с ними рядом. Старался помочь, найти ответы. В отличие от директрисы, которая знает ответы, но не разглашает их.

— Я могу открыть, — говорит Ванесса.

— Нет, — протестует Николаус и делает еще один глубокий вдох. — Это моя участь.

— Как хотите, — отвечает она, подкрадываясь чуть ближе.

Николаус открывает ящик.

Там лежит черная книга с двумя кругами, тисненными на обложке. И рядом с ней — хорошо знакомая серебряная лупа.

— Книга Узоров, — говорит Ванесса. — И Узороискатель. Все ведьмы пользуются ими.

Николаус берет книгу в руки.

Под ней лежит белый конверт. На лицевой стороне конверта написано вычурным старомодным почерком:

Николаусу Элингиусу лично в руки

Он косится на то место, где, по его подсчетам, стоит Ванесса, ошибаясь примерно на метр. Затем переворачивает конверт. Красная сургучная печать. Николаус осторожно ломает ее, открывает конверт и достает тонкий лист бумаги. Ванесса читает через его плечо.

Я пишу это на пятую неделю моего пребывания в Энгельсфорсе. Пять недель ясности. Как только я возвратился; с моего взора упала пелена, я вспомнил мои цели и задачи. И все равно я мучаюсь предчувствием того, что это состояние преходяще.

Моим первоначальным намерением было написать полный отчет о случившемся со мной и о том, что должно произойти в этом Богом забытом и проклятом месте. Но мысль об опасности останавливает меня: не приведи Господь, письмо попадет в чужие руки. Дабы избежать связанных с этим печальных последствий, я решил выбирать слова с пристрастием и не осмеливаюсь поднимать со дна больше, чем хотел бы.

Даже если тот я, который сейчас читает эти строки, сейчас пребывает в тумане забвения, надежда на помощь есть. Если я читаю это в неопределенном будущем, значит, меня привел сюда мой преданный фамилиарис.

Утешься, о мое заблудшее я. Свет возвратится. Серебряный крест защитит тебя и Избранника. Возле креста вы в безопасности, как если бы находились под защитой алтаря.

В качестве последнего руководства я даю себе самому следующее указание, чей сокровенный смысл я тщился выгравировать в памяти моей:

MEMENTO MORI

Мину перечитывает последние строки еще раз, прежде чем положить листок на журнальный столик Николауса. Серебряный крест, висящий на противоположной стене, должно быть, тот самый, о котором говорится в письме. Несколько минут назад он был всего лишь странным предметом. И вот уже приобрел мистическую ауру.

Николаус сидит перед раскрытой Книгой Узоров и настраивает Узороискатель. Кот свернулся у его ног и мурлычет.

Разумеется, кот — фамилиарис Николауса. Мину не понимает, как она сразу не поняла этого, когда директриса рассказывала о способности ведьм устанавливать связь с животными.

Ведьмы.

Значит, Николаус — ведьма.

Мину берет письмо, снова читает его, пытаясь понять.

Даже Николаус — ведьма. Все, кроме нее, теперь заделались ведьмами.

Вышедшая из кухни Ванесса отпрыгивает в сторону, когда кот пытается потереться об ее щиколотку.

— Вы не могли выбрать фамилиариса поприличней? — спрашивает она.

— Memento mori, — бубнит Николаус. — Помни о смерти. Если бы я еще помнил, что я хотел этим сказать.

— Но вы же помнили это, когда писали письмо, — говорит Мину, пытаясь звучать ободряюще. — Значит, память обязательно возвратится, правда же? И сила тоже.

— Уповаю на Бога и надеюсь, что ты права, — говорит Николаус и крутит Узороискатель. — Как, ты говоришь, работает эта штуковина?

— Как радио, — отвечает Ванесса. — Типа.