Кровавый Триллиум

Харамис коснулась талисманом пыльной каменной плиты. Опять что-то зазвенело, плита превратилась в дым, а потом и вовсе исчезла, образовав отверстие диаметром в эле. Внутри была непроглядная темень, оттуда вырывался затхлый воздух. В хранилище поднялась пыль, и Шики с Харамис начали чихать.

Она приказала зажечь свет в тоннеле, но ничего не произошло. Внутри по-прежнему было черным-черно, теперь и ветер не вырывался из отверстия, только в ушах продолжало слабо звенеть.

Харамис обратилась к талисману:

— Что значит это отверстие? Куда ведет тоннель?

— Он ведет туда, откуда тебя вызывают.

— Мне надо войти в него?

— Да. Великая Волшебница Земли вызывается Великой Волшебницей Моря на обучение, которое продлится тридцать дней и тридцать ночей.

Харамис глубоко вздохнула. Ее лицо просияло.

— Я так ждала этого! Именно это я и искала! Слава Триединому Божеству!

Она не мешкая шагнула к разверзшемуся отверстию, но вдруг стоявший за ее спиной Шики робко пропищал:

— А как же я? Я должен буду ждать вашего возвращения здесь, Белая Дама?

Харамис устыдилась своего легкомыслия и строго заговорила с талисманом:

— Я не могу оставить своего верного слугу Шики одного в этом ужасном Кимилоне на целых тридцать дней! Надо позаботиться и о верных ламмергейерах!

— Дорок Шики допускается во все места, где понадобится его присутствие. Он войдет в тоннель раньше Великой Волшебницы Земли. Четыре птицы, которые привезли вас сюда, уже летят к дому.

— Ох! — завопил Шики. — Мы оказались отрезанными от мира — как и злой колдун!

— Тихо, — оборвала Харамис. — Мы не имеем с ним ничего общего. Талисман, куда ты посылаешь Шики?

— Туда, куда он должен пойти.

— Ох, от тебя можно спятить! — воскликнула Харамис. Успокоившись, она сказала Шики: — Постарайся не бояться. Я уверена, талисман не желает зла ни тебе, ни мне. Я… я могу только догадываться, что ты попадешь куда-то, где для тебя найдется полезное занятие на то время, пока я буду поглощена учебой. Ты отправиться один. Наверное, нам на самом деле нужно разлучиться. Готов ли ты без страха войти в тоннель и сделать все, что потребует от тебя талисман?

Маленький человечек опустил голову.

— Это ваш талисман, а я ваш слуга, Белая Дама.

Он поцеловал ей руку, потом надвинул на торчащие уши кожаную шапочку и отважно шагнул в черную дыру.

Громко звякнул колокольчик, и дорок Шики исчез. Харамис окликнула его, но не услыщала даже эха своего голоса — один затихающий, удаляющийся звон.

Теперь настала моя очередь, сказала она себе. Ужасная мысль пронзила ее: «Может быть, Портолануса тоже вызывали? Может быть, его вызывали даже дважды?»

Какой смысл таится в этом странном путешествии? Неужели могущественный Скипетр Власти, состоящий из трех талисманов, нуждается в чем-то, находящемся так далеко, что ей и не снилось? Ей страшно захотелось посоветоваться с сестрами, рассказать им об этой новой загадке, попросить поделиться с ней силой и решимостью перед тем, как окунуться в неведомое! С храброй Кадией! С любящей, преданной Анигель!

Но почему она, самая нерешительная, должна быть главной?

Нет, подумала она. Она не будет обременять их своими проблемами. Она сможет и сама подавить эту проклятую дрожь и последует примеру старины Шики…

Харамис обеими руками ухватилась за талисман и шагнула в отверстие тоннеля. Ее тут же окутала удушливая тьма, и она повисла в пустоте. Она не испытывала боли, но ей показалось, что мозг разорвался от оглушительного звона.

И тут же она поняла, что ноги коснулись чего-то твердого. Шуршащая галька. Вокруг по-прежнему было темно, но она знала, что это всего лишь тьма ночи, а не волшебное отсутствие света. Когда глаза привыкли к темноте, она увидела даже звезды, едва различимые в небе, которое начинало приобретать странный темно-красный цвет. Еще слышался шум, словно на берег накатывают ненова отступают легкие волны. Ее лица коснулся слабый ветерок, несущий прохладу.

Морское побережье.

Вдалеке в воде плавали какие-то громадины — светящиеся видения кораблей. Но человек не мог построить такие огромные корабли. Они были как острова, как небольшие горы, и каждая громадина излучала голубоватое или зеленоватое сияние. Крохотные волны увенчивала такая же светящаяся пена.

Теперь красно-черное небо начало меняться. На далеком горизонте выросло перламутровое пятно, потом появились другие перламутровые столбы света — всего пять: они покачивались как призрачные растопыренные пальцы, затем столбы расширились, стали ярко-розовыми, белыми, зелеными и превратились в разноцветную завесу. Небо отражалось в гигантских айсбергах и освещало странный ландшафт за спиной Харамис — пустынные голые холмы, на которых местами белел снег.

Поднимался ветер.

— Где я? — прошептала Харамис.

— На побережье моря Авроры.

Вот чем объясняется фантастический цвет неба! Это северное сияние, редкое явление природы, о котором она читала, но никогда не видела своими глазами: оно бывало только на крайнем севере. Постоянно меняющиеся краски были так ослепительно прекрасны, что она забыла, зачем прибыла сюда…

«Ты не должна забываться, Харамис. Тебе нужно многому научиться!»