Кровавый срок

Его внешность была слишком уж приметной для шпика: высокий, стройный, в голубом пиджаке, желтой рубашке и рыжевато-коричневых штанах, что делало его похожим на туриста; вытянутое, мужественное лицо, украшенное по меньшей мере единожды сломанным носом; высокие скулы, впалые щеки, темные волосы, спадающие на лоб; сигарета в плотно сжатых, тонких губах.

Я расстегнул пиджак и перешел улицу; он продолжал идти, словно и не замечая меня. Теперь я пошел прямо на него, и когда мы с ним поравнялись, я резко развернулся, приблизился к нему сзади и приставил девятимиллиметровое рыльце пистолета к его спине.

— Поговорим! — предложил я.

— Почему бы и нет? — согласился тот, говоря с мягким британским акцентом.

— Аллея как раз для этого подойдет.

— Да, вполне, — снова вежливо согласился парень.

Я проводил его в аллею; американский матрос и женщина, вероятно, жена одного из пилотов британских ВВС прошли мимо нас, улыбаясь друг другу, рука об руку. Мой «хвост», за которым я следовал, словно тень, тихо вступил в аллею, где я тут же завел его в самую темноту. Я чувствовал запах его одеколона.

— Повернись медленно, — приказал я, — и встань спиной к стене.

Но медленно парень поворачиваться не стал — крутнувшись, он обхватил меня рукой за пояс, и в следующий момент засранец уже повалил меня на землю!

Когда моя задница тяжело опустилась на гравий, обе мои руки оказались пустыми. Я посмотрел на него. Парень стоял и рассматривал меня с выражением неприкрытой скуки. Мой пистолет был у него в руке.

— Разрешите мне помочь вам подняться, — обратился он ко мне.

— Благодарю вас, — согласился я.

Он опустил мой пистолет в карман своей спортивной куртки и подал мне руку, а я протаранил его головой в живот и прижал к ближайшей стене.

— Наверное, мне следует представиться, — со стоном произнес он, в то время как я держал его пришпиленным к стене. Я взмахнул кулаком, чтобы врезать ему в корпус, но он успел перехватить мою руку в запястье.

— Я... агент разведывательной службы королевских военно-морских сил Его величества, — произнес он. — Поэтому давайте закончим с прологом и перейдем к делу. Вы не против?

Тяжело дыша, я отступил назад и вытянул перед собой руку.

— Верните мне мою пушку! — настойчиво произнес я.

Он улыбнулся слабой изогнутой улыбочкой. Парень смотрел на меня, как отец на дерзкого ребенка, хотя по возрасту он был не старше меня, в этом я готов был поклясться.

— Разумеется, мистер Геллер, — сказал он, извлек пистолет из своего кармана и протянул мне, держа за ствол.

Я вложил пистолет в кобуру.

— Вы здорово приложили меня задницей, — похвалил я незнакомца.

— Дзюдо! — коротко объяснил тот, оправляя свой пиджак. — Проклятые японцы знают свое дело.

— Вы, похоже, знаете мое имя, — сказал я, отряхивая сзади штаны. — А вас зовут как-нибудь, или у вас только порядковый номер?

Он достал сигарету из позолоченного портсигара и принялся разминать ее.

— Флеминг, — сказал он наконец. Закурив, повернулся ко мне своим лицом с грубыми чертами. — Ян Флеминг.

В «Дёрти-Дикс» мы уселись за отдаленным столиком. На сцене играл оркестр, и высокая туземка в едва прикрывавшем тело наряде из двух деталей танцевала танец лимбо, который включал в себя выполнение акробатических трюков под постоянно все ниже и ниже опускаемым двумя темнокожими ассистентами шестом. Толпа зрителей ухмылялась от удовольствия, и среди них я узнал много знакомых репортеров, прибывших сюда, чтобы освещать процесс.

— Отменная ловкость, — произнес Флеминг, выпуская дым.

— Она немного гибче, чем я, — заметил я и добавил: — Так что же происходит, черт возьми?

— Минутку! Пусть эта очаровательная девушка примет наш заказ.

Почти хорошенькая темноволосая официантка была белой девушкой, но на ней красовался цветастый саронг, а в волосах — сочетающийся с ним по расцветке цветок. Ей было около двадцати пяти и у нее, вероятно, хватало опыта в отношениях с клиентами, но чувствовалось, что она немедленно прониклась к Флемингу, хотя тот всего-навсего одарил ее милой улыбкой.

— Бурбон с родниковой водой, — заказал он для себя.

— Ром с кокой, — попросил я.

Официантка завороженно смотрела на Флеминга, хлопая тщательно накрашенными накладными ресницами, и тот наградил ее еще одной улыбкой.

— Как вы уже, наверное, догадались, мистер Геллер, — начал он, — мне пришлось задержаться в Нассау, чтобы... ну скажем, проследить за развитием событий вокруг дела Оукса.

— С чего бы британской военно-морской разведке проявлять интерес к делу об убийстве, в котором замешаны гражданские лица? Хотя бы даже и богатые?

Флеминг затушил сигарету в стеклянной пепельнице, немедленно достал еще одну из своего позолоченного портсигара и прикурил ее.

— Ну, один из тех, кто замешан в этом деле, не является, строго говоря, гражданским лицом. Он, что называется, ви-ай-пи — очень важная персона, и он... в очень щекотливом положении. В уязвимом положении.

Теперь я начал понимать, о ком шла речь.

— Вы имеете в виду герцога Виндзорского. Бывший король с пронацистскими симпатиями! Он — живой позор вашей страны, не так ли?