Кровавый росчерк пророчества (СИ)

— Так она особенная, — попытался сделать я голос, как у Малфоя, когда он меня на спарринг с полной выкладкой уговаривает, — особенная девушка и метаморф. Вот я и говорю, прикольно — она может стать любой, независимо от вкусов. В этом смысле, это как в одной жене сразу несколько. Целый гарем в одном человеке. Сегодня худенькая блондинка, завтра — полненькая брюнетка, ну ты понимаешь…

— Да… мы как-то с тобой ещё на эти темы не говорили, ты уже стал совсем взрослым, парень, — кашлянул Сириус, потерев затылок точь-в-точь как Джирайя, когда тот смущался и выпрашивал у меня сделать эротическое дзюцу, «для вдохновения». — Значит, тебе нравится Тонкс? А она не старовата для тебя? Парни, бывает, влюбляются в учительниц…

— Что? — настала моя очередь глупо вытаращиваться. — Я-то тут при чём? У меня уже есть девушка, я о тебе вообще-то.

— О… — округлил рот Сириус.

— Или у тебя кто-то есть? — перешёл в наступление я, так как леди Вальбурга сто пудов потребовала бы если не результаты, то информацию.

— Нет, — как-то чуть испуганно ответил Сириус. — Ты что, когда мне? Я из мастерской не выхожу почти, и наш уговор… Не хотелось бы терять магию, знаешь ли. А наверстать я всегда успею…

Наш неловкий разговор прервало появление Барти, и Сириус поспешил с ним смыться, очень активно желая поскорей позаниматься на свежем воздухе, во внутреннем дворике. Эльфэук создавал там свой микроклимат, и там было вполне сносно даже без магического покрытия, как у нас в школе. И воздух намного приятней и свежей, чем в Лондоне.

Впрочем, мне показалось, что оставшиеся дни каникул, пока у нас были гости, крёстный присматривался к Тонкс. Может, действительно что-то из этого выйдет. В последний день я видел, как Сириус и Тонкс были одни во внутреннем дворике, и он что-то ей то ли показывал, то ли рассказывал. Она смеялась и пару раз сменила личину.

* * *

Мы въехали в предгорья, это ощущалось по уклону и тому, как зачухал наш экспресс. Давно стало темно, да и свет в купе не давал ничего разглядеть за окном при всём желании. Я делал вид, что сплю, мысленно снова и снова просматривал в памяти иллюзорную копию своего гримуара, пытаясь определить, каким же именно вызовом воспользовался Гарри.

Определить это с ходу у меня не вышло: под подобный вызов подходило более десятка ритуалов. Их я запомнил особенно тщательно, впрочем, отбрасывать и то, что это было какое-то стечение обстоятельств и неправильно сработал совсем другой ритуал, тоже не стоило. Меня также смущал тот факт, что почти все «подходящие» ритуалы были в начале и конце книги, а я помнил, что Гарри показывал мне этот фолиант раскрытый примерно на середине. В такой расклад могли вмешаться банальное везение, неопытность и даже неграмотность Гарри. Так что всё стоило тщательно обдумать и посоветоваться с Алисой. Говорить о своей задумке кому-то из этого мира, даже Снейпу-сенсею… Боюсь, что меня не поймут, а то и помешают, уже хорошо, что книга нашлась, ритуальный зал открыт, а Сириуса точно не отпустят до осени.

Впрочем, сегодня утром крёстный дал мне один артефакт — небольшое зеркальце, которое он обозвал «сквозным». Вроде как на прощание. Сказал, что нашёл его, пока прибирался в доме, и не хотел дарить как подарок на Рождество, типа это «просто так». По такому зеркалу можно было общаться как по рации, только расстояние не имело значения. По крайней мере, до Франции, со слов Сириуса, можно было достать. Сквозное зеркальце было маленьким, так что вмещался всего один глаз или кусок носа можно было разглядеть, если его чуть отворачивать от себя. Как мы быстро успели проверить связь, слышно было только если говорить достаточно близко, а если оставить зеркальце, целенаправленно поставив или спрятав, то подсмотреть как в замочную скважину не получалось — всё, что было от зачарованного стекла дальше половины ярда, расплывалось. Сириус сказал, что это придумка его предка, который тоже был артефактором, его тоже звали Сириус, только второй. А мой крёстный — уже третий Сириус в роду Блэков. Как рассказал крёстный, когда-то тот Сириус сделал зеркала всем Блэкам: семья была большой. Нужно было сказать имя, с кем хочешь поговорить, и зеркало того человека слегка вибрировало. Но если зеркало повредить — разбить, поцарапать или отколоть кусок — его магические свойства исчезали, либо, в лучшем случае, если скол не повреждал руны, становились неполными. Со слов Сириуса, чаще всего оставалось изображение, а звук пропадал, либо тебя слышали, но не видели или не работал вызов. В конце концов, через несколько десятков лет, в семье осталось всего три целых артефакта. Одно из зеркал Сириус забрал в Хогвартс, леди Вальбурга разрешила его взять, чтобы с ним общаться. Она не знала, что Сириус позже прихватит её зеркало, чтобы отдать Джеймсу Поттеру и переговариваться с ним. В семье посчитали, что артефакт потерялся. Тем более, что когда Сириус и отец Гарри были курсе на четвёртом-пятом, то случайно разбили одно из своих зеркал.