Кровавые Небеса

Серые глаза распахнулись в тот же миг и полыхнули в меня таким леденящим холодом, что почти заставили поёжиться. Почти.

— Анна, вы в порядке, милая? — Проворковала я, заботливо улыбаясь. — Нельзя же так себя губить! Поберегите свои нервы, дорогая.

Фу, я щас сблюю от собственной слащавости. Наградив меня взглядом голодного бульдога, «милая» и «дорогая» оскалилась в ответной улыбке.

— О, благодарю вас, милочка. — «Милочка» у неё прозвучало как «сучка». — Я по гроб жизни вам обязана. Мы, — поправилась она, бросив быстрый взгляд на Элис, — вам обязаны.

— Что вы, благодарите Господа и отца Кирилла. Ну, мы, пожалуй, пойдём. Больше вам ничто не угрожает.

— Вы уверены? — Слегка пискляво осведомилась Анна, с испугом косясь на девушку. Семейная идиллия — ща расплачусь.

— Абсолютно. — Отрезала я и отвернулась, показывая, что разговор окончен.

Ну не нравится мне эта дамочка — ничего не могу здесь поделать.

Поймав отчаянный взгляд Элис, я дрогнула и подошла к ней. Да, видимо даже чёрствый хлеб мякнет от слёз.

— Что? — спросила я тихо.

— Спасибо. За всё.

— Пожалуйста. — А, чёрт возьми. Не могу я вот так её бросить с этой коброй в платье от Шанель. — Вот, — я протянула ей белую визитку с эскизом обители, — это номер моего мобильного. Если вдруг понадобится помощь или ещё что — звони, не стесняйся.

В синих глазах замерцали слёзы — одно движение ресниц и они прольются. Нижняя губа предательски задрожала и она прикусила её. Бьюсь об заклад, что прорицательница держалась, чтобы не расплакаться перед Анной. Я её понимала.

— С-спасибо. Вы очень добры.

Да, как же не свезло человеку в этой жизни, если меня она считает доброй? Можно только посочувствовать.

К нам подошёл Ян, сумевший наконец выбраться из цепких ручонок старшей леди.

— Со счастливым избавлением тебя, провидица. Утри слёзы и гони прочь печаль. Путь пророчеств тяжёл, но твой дух силён. Помни об этом. — Странная речь, но искреннее участие блондина было мне понятно. Судя по тёплой благодарной улыбке, появившейся на лице Элис, ей тоже.

— Благодарю тебя, Ангел. — Ответила Элис и рухнула на пол.

Глаза её закатились и зрачки побелели.

Здравствуй, дорогой дневник. Сегодня у меня был тихий, обычный день. Ничего экстраординарного: ехала в машине с бывшим ангелом, слушала музыку, изгоняла суккуба, обжималась с девушкой и наблюдала за пророчицей во время видения.

P.S. Ах да, ещё нужно купить коньяка.

Глава 5. Карпаччо из инкуба

Я кричу..

Я беззвучно кричу в тишине,

Как тряпьё

Разрывая бордовые гланды.

Так смешно -

Отказаться от глупых затей

И уйти

С поля боя бомжом, но богатым.

Видит бог..

Только видит совсем не меня.

Мне самой

Это издавна не удаётся

Жизнь идёт..

Чья-то, но убегает моя.

Солнце светит..

Кому — то.

Надо мной оно только смеётся.

Р. Т.

— Что ты видела?

— Как ты себя чувствуешь?

— О, Господи, какой ужас!

Первый вопрос задал Ян, второй я. Ну, а кому принадлежал последний возглас, вы догадались сами. Н-да.

У только начавшей приходить в себя пророчицы от нашего гомона залегла морщинка боли меж бровей. На её лице бисеринками выступил пот; она была страшно бледна, казалось ещё миг — и девушка растает в воздухе. Никогда не думала, что процесс предвидения выглядит так. хм-м… так жутко. Что-то среднее между одержимостью, эпилептическим припадком и оргазмом. И так двадцать четыре минуты. Я серьёзно. И это Кирилл назвал «даром пророчества, выраженным весьма слабо»? Возможно, он никогда не видел провидицу в деле. Возможно, ему многое не известно.

Веки медленно разомкнулись и полные отчаяния глаза уставились прямо на меня. Не слишком ли долго я играю роль матери Терезы, а? Лихорадочно поблёскивающий взгляд перенаправился к блондину. Что-то странное промелькнуло в выражении её лица. Прочесть мысли Яна было невозможно — непроницаемая пустая маска. Синие глаза вновь обратились ко мне. Честно говоря, этот молчаливый обмен взглядами не слабо капал мне на нервы. Но не могу же я наорать на человека, который итак еле держится в положении сидя. Или могу? Не-е. Значит кипятиться нельзя. Угу.

— Элис, ты в состоянии говорить? — Спокойный рассудительный тон, какая хорошая девочка Ника.

Я сидела в ногах её кресла и ждала. Вместо ответа она порывисто вскочила, рухнула на пол и вцепилась в меня мёртвой хваткой. Дрожащие пальцы крепко сжимали ткань моей чёрной майки, голова уткнулась мне в плечо и секунду спустя стало ясно, что она плачет. Твою мать! Где-то с полминуты я медлила, не понимая что делать и куда себя девать. Твою ж мать..