Кровавая одержимость

Он вздохнул, испытывая укол сожаления: в конце концов, долг есть долг, и время имеет значение — приказ Оскара был убить, а не брать в плен.

Фактически, Оскар Вадовски, новый глава совета темных, дал предельно ясные инструкции:

— Бросьте достаточно тел на улицах Лунной долины, чтобы ужаснуть местных жителей. Создайте кромешный ад в городах, достаточный для того, чтобы разозлить тайные общества охотников на вампиров. Позвольте людям прийти за нашими глупыми врагами — сынами Джейдона, которые живут на поверхности, — в то время как мы, сыны Джегера, будем надежно скрытыми под землей.

Другими словами, они должны были отомстить Наполеану Мондрагону за ущерб, нанесенный колонии.

Сальваторе зарычал, вспоминая жалкого короля дома Джейдона и все, что он сделал дому Джегера, — совершенно унизительное избиение, которое они получили в день, когда он и горстка его воинов пришли спасти принцессу Киопори из логова Сальваторе. В день, когда Маркус Силивази и его команда вырезали пятьдесят детей темных, даже тех маленьких, которые спали в кроватках.

Глубокий рык прокатился по его горлу, желание отомстить возросло, словно поднявшаяся желчь.

Как будто убийства их детей было недостаточно, Наполеан Мондрагон, уходя из колонии, в одиночку уничтожил восемьдесят семь солдат, которые преследовали его в тоннелях. Надменный король использовал силу солнца — под землей, всем на удивление! — чтобы испепелить своих преследователей в сердце их собственного дома, где они были защищены от ожогов!

Сальваторе провел языком по клыкам и заставил память вернуться к более приятным воспоминаниям.

Назад к предыдущей ночи…

Вернуться к Джейн и к тому, как он зарычал на нее, словно дикое животное, когда она попыталась отойти, всхлипывая от боли в запястье.

— Думаешь, что сможешь от меня убежать, женщина?! — прогремел он. Все же она не была такой хорошей девочкой, как показалось вначале.

— Я извиняюсь, — заскулила она как ребенок, явно не понимая значения слова «тихо».

Сальваторе отвесил ей пощечину, от резкого удара из ее рта вылетели слюни вперемежку с кровью.

— Ни слова! — повторил он, прожигая ее суровым взглядом.

Женщина в ужасе закрыла рот обеими руками, стараясь подавить крик, но внезапно ее ноги подкосились, и она упала на колени, дрожа как идиотка. На мгновение Сальваторе просто смотрел на нее — стоящую на коленях в грязи, корчившуюся, словно червь, — но его терпение длилось недолго. Джейн двигалась, хотя он сказал ей застыть на месте. Она говорила, хотя он предупредил ее не издавать ни звука. Всем этим она окончательно вывела его из себя. Вампир был полон решимости наказать ее за дерзость.

Сальваторе засмеялся, думая об этом.

На самом деле это были незначительные нарушения. Но это не имело значения. Вызов есть вызов, а его враги никогда не оставались безнаказанными.

Его губы дрогнули, и он сел на кровать, размышляя о важности этой истины: Наполеан Мондрагон так же не останется безнаказанным. Он не может уйти от наказания. Темные отомстят, а Сальваторе в процессе получит свои политические выгоды. Он отплатит Маркусу Силивази за то, что тот забрал Киопори из его логова. Он ублажит Оскара Вадовски демонстрацией своего превосходного знания темной магии. И он вернет уважение остальных членов совета — тех двух, что стали свидетелями его унизительного падения, — сделав то, чего никогда не делали раньше. Он убьет Наполеана Мондрагона, древнего, до сих пор непобедимого лидера дома Джейдона.

Его план не может не сработать.

Он был слишком хорошо придуман.

Сальваторе заплатил слишком высокую цену, отдав дань темным лордам преисподней за их поддержку в этом деле — демоны помогут ему осуществить его злобную схему. До сих пор они делали это исправно.

Сальваторе выдохнул.

Он потянулся и повел плечами, сбрасывая напряжение. Всему свое время. Все произойдет в свое время.

Он снова вернулся к воспоминаниям о предыдущей ночи, вызывая в воображении восхитительный силуэт: тело корчившейся женщины, все еще стоявшей на коленях, отчаянно пытавшейся отползти.

Затем игра стала веселее.

Сальваторе махнул рукой, развернулся на каблуках и начал уходить, притворяясь, будто закончил с развлечением. Он намеренно дал Джейн маленькую толику надежды, немного времени, она почти поверила, что успеет убежать.

Ха!

Он громко рассмеялся, вспомнив сцену в мельчайших подробностях, то, как чудесно Джейн ему подыграла. Она вскочила на ноги — довольно изящно, стоит отметить, — и рванула прочь с такой целеустремленностью, что это было… ну, шокирующе. И слава ей за такую попытку. Она даже испустила пронзительный вопль, крик о помощи такой отчаянный, что, возможно, он достиг небес.

Но никто, даже Бог не пришел спасти ее.

Сальваторе поднял палец, поднес зазубренный коготь ко рту и порезал свою нижнюю губу, вновь пробуя кровь и вздыхая.

Воспоминание было, безусловно, возбуждающим.