Кровь моего монстра (ЛП)

— Назови мне подразделение, которое ты имеешь в виду, и я посмотрю, что я могу сделать. Шестое и девятое - самые лучшие. Какой из них ты хочешь?

— Я хочу поехать с вами в Нью-Йорк.

Его руки останавливаются на бумаге, и он медленно поворачивается ко мне лицом. Лед его глаз встречается с моими впервые с тех пор, как я вошла в комнату, и, несмотря на их холодность, им удается согреть меня с головы до ног.

Проходит несколько секунд молчания, прежде чем он спрашивает:

— Ты хочешь поехать куда?

— Нью-Йорк. С вами.

— Нет.

— Почему бы и нет? Вы дали всем этот выбор.

— Все, кто приехал со мной из Нью-Йорка. Ты этого не сделала.

— Но я хочу поехать.

— И быть кем?

— Кем бы ни были Максим и другие.

— Максим и остальные будут моей охраной.

— Меня... это устраивает.

— Ты женщина, Саша. — его голос понижается. — Мой дом - не место для тебя.

— Это сексизм. Кроме того, если я могу справиться с армией, я смогу справиться и с этим.

Все еще глядя на меня, он хватается за стол. Его руки сжимаются на краю, а бицепсы выпирают под рубашкой, как будто он удерживает себя от чего-то экстремального.

— Есть одно отличие.

— Что именно? — мой голос понижается, и я снова с трудом дышу.

— Я буду твоим боссом и буду требовать полного повиновения.

— Я понимаю.

— Я не шучу, Саша. Убирайся отсюда, это не военное положение. Это мой закон. Твоя жизнь будет принадлежать мне.

Я снова киваю. Да, возможно, я отправляюсь в более опасное место, чем то, где нахожусь сейчас, но это лучше, чем застрять в той же среде и ничего не делать, кроме как выживать.

Если отдать свою жизнь в руки этого бесчувственного человека, это то, что я должна сделать, значит, так тому и быть.

15

                   КИРИЛЛ

Понятие дома было мне чуждо с тех пор, как…всегда.

Это не то место, где я чувствую себя в безопасности или даже люблю. Это просто поле битвы, где только более сильный выходит живым.

Мой отец не осыпал меня, моих братьев и сестер любовью. Он прямо-таки натравил нас друг на друга, чтобы мы стали непобедимыми. У моей матери была только одна цель, сделать так, чтобы ее любимое дитя возглавило семью, за сколько бы ниточек ей ни пришлось дергать.

Это чувство внутренних войн и расчетов было частью меня с детства, и с годами оно только росло. Когда я стал достаточно взрослым, чтобы положить этому конец, я воспользовался шансом и полетел на другую сторону океана.

Хотя я всегда знал, что вернусь, потому что мои амбиции не могут быть сдержаны военными, я не знал, что это будет так скоро.

Вот он я. На пороге нашего хорошо охраняемого особняка, расположенного на окраине Нью-Йорка. Он огромный, старый, в нем дух дюжины дьяволов, собранных в одном здании. Кирпичный фасад выглядит скучным, непритязательным по отношению к тому, что на самом деле скрывается за стенами этого места.

Трехэтажный дом расположен на большом участке земли с огромными садами, окружающими его, бассейном перед зданием, клиникой и двумя пристроенными домами для персонала, один с восточной стороны, а другой с западной.

Утомительно перечислять удобства, которые Роман позаботился включить в свое логово льва. Например, скрытый бассейн, поле для гольфа и даже спа-салон. Он превратил поместье в королевский замок, поскольку ему нравится думать о себе как о кто-то вроде короля.

Когда я приезжаю, неудивительно, что встречать меня выходит только персонал. Не то чтобы я хотел видеть чье-то лицо прямо сейчас. Я пришел только с одной целью, и только с одной.

Мой отец.

Он убил моих людей, и это была последняя ошибка, которую он совершил в своей жизни. Я позабочусь о том, чтобы он гнил в своем гротескном теле до тех пор, пока не пожелает смерти.

Остальные мужчины отправились в пристройку, чтобы разместить раненых в клинике и навестить всех членов семьи, которые у них здесь есть.

Единственные двое, кто остается со мной, это Виктор, поскольку он иногда считает себя моей тенью, и Саша.

Максим зовет ее по имени и просит присоединиться к нему и Юрию в любых тщетных начинаниях, которыми они собираются заняться, но она говорит им:

— Сначала я хочу со всеми познакомиться.

— Блин, удачи тебе с этим — Максим отдает ей честь.

— Ты знаешь, где нас найти, — без всякой необходимости добавляет Юрий.

Я бросаю взгляд назад, и ее улыбка исчезает так же быстро, как и появилась. Она мгновенно возвращается к своему стоическому выражению лица, которое прекрасно имитирует сварливое существование Виктора.

Все сбросили свою армейскую форму, но она единственная, кто выглядит маленькой и худой в своих черных брюках и белой рубашке на пуговицах. Или, может быть, я единственный, кто это видит, учитывая, что я точно знаю, что скрыто под бинтами.

Сказать, что я ошеломлен ее решением поехать с нами, было бы преуменьшением. Мне всегда казалось, что ее корни глубоко уходят в русскую почву, и особенно в армию.

Она чуть не сорвалась, когда я сказал ей уволиться в самом начале, а это значит, что у нее был мотив быть там. Я никогда не думал, что она так легко откажется от этого мотива и России, чтобы последовать за мной сюда.