Кровь Моего Монстра

  Чем дольше я погружаюсь в его ледяные глаза, тем сильнее кружится голова. Он дразнит мой клитор двумя умелыми движениями, и я кончаю.

  Я кончаю с глубоким стоном и  упала бы вперед, если Кирилл не держал меня.

 — Вот так, Solnyshko. Покажи мне, как сильно ты меня хочешь.

  Его голос падает на мое ухо в ворчании, прежде чем он прикусывает плоть.

  Мои бедра сотрясаются, и оргазм, кажется, усиливается и затягивается как по длительности, так и по интенсивности. Как будто его слова — афродизиак.

  И может быть, просто может быть, я слишком привыкла к тому, что он называет меня своим солнцем.

  Зачем монстру солнце?

  Его рука исчезает между моих ног, и прежде чем я успеваю оплакать потерю, он расстегивает ремень, и я чувствую, как его эрекция упирается мне в спину.

  Я вздрагиваю, когда его член упирается мне в щеку.

Раз, два.

  Наслаждение, которое, как я думала, наконец-то утихнет, нарастает и нарастает.

Я задыхаюсь.

 — Кирилл...

 — Мне так хочется засунуть свой член в эту дырочку. — он снова толкает свой огромный член в мою задницу. — Я бы трахал тебя до тех пор, пока ты не поймешь, что каждая часть тебя принадлежит мне. Не кому-то другому. Мне. Это моя задница, моя собственность. Блять, моя.

  Моя рука находит его бедро, и я пытаюсь оттолкнуть его, но он заводит мои запястья за спину и обеими руками обхватывает их толстым кожаным ремнем. Я полностью обездвижена и не могу пошевелиться, даже если бы захотела. Затем его пальцы возвращаются к моему горлу.

 — Но сегодня вечером…— он скользит своим членом между моих ног. — Я начну с моей киски.

  Он вводит свой член внутрь, и я задыхаюсь от боли, вспыхивающей по всей моей сущности. Кирилл слишком огромный, и, несмотря на оргазм, который я только что испытала, мне больно от того, что он весь во мне.

 — Ты такая тугая. Ммм. Так чертовски правильно. — его ворчание заполняет мои уши, и, несмотря на боль, я стараюсь двигаться на встречу к нему.

  Мне не приходится долго стараться.

  После нескольких толчков удовольствие начинает  перемешиваться с болью, и мои стоны эхом отдаются в воздухе. Кирилл, держа меня за шею, заставляет посмотреть в зеркало.

  Я поражена тем, что вижу перед собой. Он выглядит больше жизни позади меня и ничем не отличается от зверя, который пожирает меня заживо. Моя кожа вспотела, покраснела и подстраивается под его ритм.

  С его рукой вокруг моего горла и связанными запястьями я полностью в его власти.

 — Посмотри, кто владеет тобой, Solnyshko. Посмотри, как твое тело подчиняется мне, как будто оно создано для меня. Ты моя, и ты всегда будешь моей. Ты никогда не будешь принадлежать никому, кроме меня.

  Темное собственничество в его словах должно пугать меня, и в какой-то степени так оно и есть, но я не могу думать здраво, когда он трахает меня до потери моей жизни.

  Его ритм такой же интенсивный, как и он сам. Он трахается со своим обычным контролем, но иногда он делает это так быстро и так сильно, что даже он не может это контролировать. Его очки запотевают от пота и напряжения, и он отбрасывает их в сторону, а затем наращивает интенсивность.

  Моя грудь подпрыгивает и болит от возбуждения, а бедра несколько раз ударяются о мраморную стойку. Жгучая боль дополняет дикое наслаждение, нарастающее в моей глубине.

  Внезапно он крепко сжимает мое горло и перекрывает доступ кислорода.

  Я не могу дышать.

  Я не могу...

  В тот момент, когда я думаю, что умру, я кончаю.

  И тут воздух и экстаз прорываются через меня одновременно. Я начинаю падать, но Кирилл прижимает меня к стойке. Холод ударяет по моей разгоряченной коже, и мои твердые соски царапаются о мрамор.

  Но эти всплески дискомфорта забываются, когда он берет меня за шею и трахает до своего оргазма. Он входит глубже, выходит, затем снова и снова. Затем он врывается в меня со смертоносностью животного.

  Он и есть животное.

  Монстр, который не может насытиться.

  Даже когда я начинаю плакать от его интенсивности. Даже когда я думаю, что сейчас потеряю сознание.

  Кирилл не останавливается и не замедляется, и уж точно не кончает. Он трахает меня дальше и дальше, пока удовольствие не начинает смешиваться с болью. Пока я не узнаю, хочу ли я, чтобы он когда-нибудь остановился.

  То, как он берет то, что хочет, и использует меня для своего удовольствия, делает мои бедра грязными и липкими от возбуждения. Еще один оргазм нарастает в моем сердце и распространяется по всему телу.

  В этот момент Кирилл рычит, делает несколько ударов сильнее, а затем тепло заполняет мои внутренности.

  Он притягивает меня за горло так, что я прижимаюсь спиной к его обтянутой одеждой груди. Его горячее дыхание заполняет мое ухо, прежде чем он рычит:

 — Моя.

  Меня пробирает пугающая дрожь, когда я понимаю, что он имеет в виду именно это и, вероятно, не остановится ни перед чем, чтобы сделать меня своей.

Глава 30

Кирилл

Как только я открываю глаза, я понимаю две вещи.

  Первое: я заснул.

  С тех пор как мой отец начал свои пытки, мой тип сна — это только отдых глаз. Я всегда полностью осознаю, что меня окружает, и готов в любой момент начать действовать.