Кровь как лимонад

Но вопреки его ожиданиям, ничто внутри не напоминало вампирское логово, свадьбу полковника ГИБДД или выпускной курсантов Школы милиции. Интерьер обычного клуба – бара, декорированного без лишних капиталовложений. Портрет Дзержинского над барной стойкой, выполненный в стиле Пикассо – просто фишка, местный колорит. Барменша с пропирсингованным лицом могла работать в «Mod» или в «Radiobaby» или еще в десятке подобных заведений. Танцпол пустой, за ди-джейским пультом никого нет, музыка из больших колонок – не «Любэ» или корнелюковская тема из «Бандитского Петербурга», а – чудны дела твои, Господи – «Cinematica Orchestra». У входа на высокой табуретке – вышибала, борец сумо со славянскими чертами лица. Посетителей совсем немного, и это обнадеживало. Пара мордатых сержантов, за еще двумя столиками – люди в штатском. У Жеки теплилась надежда, что это нормальые обыватели, забредшие сюда по недоразумению. Он подумал о том, что МВД стоит выдать грант «Копам» или взять их на министерский баланс – за создание человеческого облика работников силовых структур. Люди, пьющие двенадцатилетний «Macallan», полупустая бутылка которого стояла на полке за барменшей, и отдыхающие под музыку, изданную на «Ninja Tune», не обязательно должны быть ангелами, но уж точно не будут бесами – беспредельщиками и коррупционерами. Наверное… Жека вспомнил, как они забирали из травмпункта Вилку. Тот едва шевелил разбитыми губами, а сломанная в двух местах и закатанная в гипс правая рука висела на повязке через шею. Отделал его полицейский патруль, который Вилка случайно подрезал на велосипеде. Двое в серых мундирах затолкали Вилку в машину с написанным на дверях телефоном доверия, отвезли в небольшой парк и затащили в заросли, где стали избивать, матерясь и дыша в лицо пивом. Когда Вилка от боли в руке на минуту потерял сознание, патрульные испугались и, бросив его в кустах, уехали. Придя в себя, Вилка выбрался к людям, где его подобрала проезжавшая мимо «скорая». Свой велосипед, «Merida Matts» не из дешевых, он больше не видел. А поскольку дело происходило неподалеку отсюда, на Кутузовской набережной, то Жека не исключал варианта, что патрульные спрятались в «Копах», где им могли обеспечить алиби и все такое. «Какой велосипедист? Мы, вообще, после дежурства. Посасываем тут «эрл грей» с домашними печенюшками и слушаем Bonobo. Какой клевый у него новый альбом! Что там за ерунду говорят про нас? Негодяи! Вот мы до них доберемся, всех пересажаем!»

Нереальное, как винтовка, отпечатанная на 3D принтере, место.

Жека с Настей присели за один из свободных столов. Жека подумал, что если не смотреть по сторонам, то можно решить, что ты в каком-то нормальном месте с обычными людьми. Он так и сделал. Устроившись спиной ко всем, слушал «Cinematica Orchestra» и то смотрел на девушку, то разглядывал неровно оштукатуренную стену, на которой в ряд висели в рамках постеры с кадрами из фильмов «Жандарм из Сан-Тропе», «Короли улиц» и «Следствие ведут знатоки».

В какой-то момент он заметил, что Настя заулыбалась и замахала рукой кому-то за его спиной. К их столику подошел примерно его возраста или чуть постарше парень. Подтянутый, но с разгильдяйскими – прямо художник, снявший берет – кучерявыми черными волосами и с небрежной небритостью на лице, в футболке лейбла «Ninja Tune», в потертых джинсах – как будто бы «Replay» – и в ботинках «Red Wing», выглядевшими так, словно прямо из обувного магазина в них направились на ближайший пустырь – поиграть в футбол консервной банкой (два тайма по сорок пять минут и дополнительное время). От запястья до плеча его правой руки была вытатуирована надпись, которую Жека прочитал в несколько заходов: «No hesitation, no delay». По левой руке сбегал колючий кельтский узор.

В первый момент Жека удивился как фэн «Radiohead», услышавший свежевышедший «Kid A». Кекс, больше напоминавший великовозрастного студента, чем владельца самого странного места в городе (ну, или просто бывшего копа), одновременно излучал и прятал за фасадом своего обаяния настолько зловещие флюиды, что казалось, будто к тебе подошел человек с лицом, изрезанным застарелыми шрамами, и со спиленным обрезом в руках. Странно, что Настя эти флюиды не ощущала.

– Привет, Захар, – просто сказала она парню.

– Привет–привет, – Захар наклонился и поцеловал ее в щеку. Видимо, уколол своей щетиной, потому что Настя резко отпрянула. – Рад видеть тебя, Персик… – он повернулся к Жеке и протянул ему руку, представился. – Захар.

– Евгений, – ответил Жека на его рукопожатие.

То, как парень назвал Настю – «Персик» – ему абсолютно не понравилось. Какого черта? Но говорить об этом вслух он не стал. В Захаре все четче чувствовалось какое-то второе дно. Что-то, что было не тем, чем казалось. Как группа «Morcheeba». Вроде бы конъюнктурная реплика бристольского саунда, вроде все вторично, но всем нравится, их сэмплы – то в рекламе, то у очередных рэперов. И последний альбом у них… Как там он называется?.. «Blood Like Lemonade».