Кровь и крест

– Отнюдь! – с тем же вызывающим видом выдал Альберт. – Вот смотрите! – Он расковырял серединку пучка. – Вы прячете вялые листья внутри!

Девушка охнула и брезгливо бросила пучок салата на прилавок торговца.

– Ах, как вам не совестно обманывать приличных людей! – возмутилась она.

– Да, да, – поддакнул Альберт. – Идёмте отсюда, сударыня, я помогу вам выбрать зелень получше. Не сомневайтесь!

Альберт подхватил корзину девушки и уверенно зашагал к следующему торговому ряду. Девушка, несколько растерявшись, поспешила за ним.

– Сударь! Отчего вы решили помочь мне?

– Мне жаль, что торговец пытался всучить вам негодную зелень. Вам, столь очаровательной особе!

«Очаровательная особа» зарделась, ей было приятно, что элегантно одетый господин, хоть и без шляпы, заметил её и сделал столь изысканный комплимент.

– Как вас зовут, мадонна?[15] – поинтересовался Альберт.

– Трузия, – ответила юная особа, совершенно разомлев от подобного обращения.

– Весьма рад! Я – Альберт Савойский. Учёный, маг и алхимик, – он слегка поклонился Трузии, отчего чёрная, как смоль, прядь волос упала на его смуглое лицо, придав ещё большей привлекательности и выразительности.

Трузия улыбнулась: молодой мужчина был удивительно хорош и в её вкусе.

Альберт собственноручно выбрал зелень для своей новой знакомой и проводил её до дома. Дом оказался весьма богатым, окружённым высокой кованой оградой, увитой диким виноградом. Трузия приоткрыла маленькую калитку для прислуги:

– Благодарю вас, Альберт, за помощь.

– Всегда к вашим услугам, мадонна! – ответил опытный соблазнитель и поклонился. – Когда я вновь вас увижу?

– Ах, право, не знаю… – растерялась Трузия.

– Да, мадонна, вы могли бы мне посоветовать приличное жильё и стол в этом прекрасном городе, я здесь недавно и не знаю, где остановиться.

Трузия, не обратив внимания на то, что её собеседник практически без багажа, сказала:

– Вы можете остановиться у моей матери, здесь недалеко. Она – прачка, и благородный постоялец с приличными манерами ей не помешает.

– Прекрасно! – тут же оживился пройдоха, понимая, что заморочить голову простой прачке не составит для него большого труда.

– Я провожу вас, сударь, только занесу корзину в дом, – пообещала Трузия.

Вскоре они шли по узкой заплёванной улочке к дому Трузии. Неожиданно из окна второго этажа появилось ведро, и помои чудом не угодили им на голову.

Трузия смутилась:

– Вы, верно, не привыкли к таким местам…

– О да! – подтвердил Альберт и стряхнул с куртки брызги противной вязкой жидкости.

Наконец Трузия и Альберт свернули за угол, перед ними оказалась обшарпанная дверь с покосившимися ступеньками.

– Здесь, – девушка открыла дверь своего убогого жилища.

На Альберта пахнуло затхлым воздухом, несущим в себе сырость, плесень и нечистоты.

«Господи, помилуй меня!» – взмолился Альберт, редко обращавшийся к Всевышнему, и переступил через порог.

– Вот уже почти полгода я не живу здесь, – щебетала Трузия. – Моя госпожа, мадонна Лукреция, требует, чтобы прислуга была всегда под рукой.

Девушка, приподняв подол платья, поднималась по узкой лестнице на мансарду. Альберт, полный ужаса, следовал за ней: «Что делать, за неимением лучшего и это сойдёт», – решил он.

Мансарда была душной и сильно накалялась к полудню. Её единственное окно, которое не открывалось, выходило на соседнюю черепичную крышу, сохранившую местами первоначальный красный цвет.

Альберт огляделся:

– Отлично! Сколько я должен за постой?

– Думаю, что серебряного скудо[16] в месяц будет достаточно, – неуверенно вымолвила Трузия.

– Мадонна! – воскликнул Альберт. – Ведь это грабёж средь бела дня! Вы уподобляетесь торговцу зеленью, простите за столь резкое сравнение.

Трузия окончательно стушевалась: ей очень хотелось, чтобы мужчина остался. Он же по-хозяйски раскладывал свои немногочисленные пожитки.

– Мадонна! Давайте уменьшим арендную плату в два раза и останемся верными друзьями.

Альберт вложил во взгляд всё известное ему искусство ловеласа, взял Трузию за руку и произнёс томным голосом:

– Соглашайтесь, умоляю вас!

Трузия затрепетала от прикосновения мужчины, он же, почувствовав её слабость, понял, что здесь будет, чем поживиться.

– Договорились, сударь, – пролепетала она и зарделась, как мак.

– Тогда я остаюсь, – сообщил Альберт всё тем же томным тембром.

– Да, кстати, мадонна, – постоялец нарочито величал девушку не подходящим для её статуса обращением. – А кто ваши соседи?

* * *

Мадонна Лукреция Требби вот уже почти неделю пребывала в меланхолии. Её обожаемый супруг отбыл по делам в Браггано[17], и она томилась в ожидании его скорейшего возвращения.

Господин Требби был известным суконщиком и возглавлял профессиональную гильдию[18] Остии. Положение обязывало его время от времени покидать родной город и по делам гильдии посещать Браггано, где он и пребывал в данный момент.

Дела гильдии шли неплохо, но господин Требби не мог удовлетворить всех запросов своей молодой очаровательной супруги. Она желала роскоши, огромный штат слуг и карету для выезда, запряжённой парой белых лошадей, разукрашенных плюмажем.