С тех пор утекло много воды, но ярость, как ответ на триггер, никогда не переставала включаться. Ясмина выдохнула, поправила огненно-красные волосы и выровнялась, выпятив грудь.
– Не смей так говорить. Ты меня не знаешь, – угрожающе сказала Яся. – Да и… С чего ты взял, что будешь первым? С чего ты взял, что вообще будешь?
– Сама вызвалась быть шлюхой. Придется соответствовать.
– А ты – жалкий шут. Будь добр, соответствуй! – Ответила Яся, буквально сочась ядом.
– Отставить перепалку! – Сказала Лиля, вставая между спорщиками. – Если вы ещё хоть раз начнёте ругаться, никто никуда не пойдет!
– Есть, сэр! – отозвался Маст, вскакивая с кресла и шутливо отдавая честь.
– Точно, шут!
– Яся! – громко вмешалась Августина. Будто испугавшись своего порыва, девушка понизила голос и едва прошептала. – Хватит.
– Так, ладно. Когда выдвигаемся? Вопрос с родителями улажен? – командным тоном вопросила Лиля, оглядывая знакомых.
Совершеннолетними здесь были только Лиля и Августа.
– У нас их нет. Умерли, когда мы были маленькие, – тихо сказала Яся, разом растеряв свой пыл.
– Моим предкам на меня плевать с высокой колокольни, – едко отозвался Маст. – Впрочем, как и мне на них.
– Отец пропал год назад.
Все разом повернулись на голос. Казалось, все уже забыли о Лукасе, кудрявом пареньке, с весьма и весьма миловидной внешностью. Все знали, что он сын священника, но никто и не догадывался, зачем он здесь. Конечно, им нужен святоша, но не обязательно ведь выполнять условия так буквально! Можно ведь было взять любого другого парня из семинарии, не сына священника…
– Я хочу найти отца. И… Свой путь, заодно.
Говорить больше необходимого Лукас не собирался. Но воспоминания ведь не спрашивают, когда приходить? Они просто начинают мелькать перед глазами, как кадры затертой до дыр пленки. Ее смотрели уже миллионы раз, в сознании уже перепутались детали, но стоит лишь щелкнуть выключателем, и чертова пленка проигрывается заново…
Год назад