Кровь богов

Харон улыбнулся, увидев меня, и вежливо мне поклонился. Божественный перевозчик был очень высоким и худым. Его череп обтянула серая кожа, никогда не видевшая солнца. Глаза были глубоко посажены в глазницах. Он никогда не моргал. На его лысом черепе красовалась старомодная фуражка шофера. Он был одет в темный пиджак, а с его тощей шеи свисал подходящий к нему галстук.

– Добрый вечер, Харон, – отсутствующим тоном поприветствовала его я и вздохнула, опускаясь на мягкие кожаные сиденья лимузина. Салон пах кожей, сигаретами и сладкой амброзией, которую мой отец хранил в маленьком холодильнике под разделительной перегородкой лимузина. Харон закрыл дверь за мной, сел на водительское сиденье и завел машину. Мы медленно двинулись, оставляя позади великолепное поместье моего отца. Старые ржавые фонари освещали длинную дорожку из гравия, а болезненного вида черные деревья с белоснежными листьями прятали дом от остального Подземного мира. Между стволами деревьев сверкали ярко-красные глаза церберов, которые нарезали круги вокруг поместья. Только Аид знал, какие еще жуткие существа, помимо них, болтаются в лесу. Время от времени можно было услышать крики, которые прерывались мокрым бульканьем, а за этим следовало громкое чавканье.

Черный лимузин абсолютно бесшумно проехал через широкие кованые ворота, беспрепятственно пропустившие машину вперед. Она плавно катился по улице и ускорялся так, что вид за стеклом расплывался в бесформенные кляксы. Здесь и там было видно несколько небоскребов, в которых находились экономические предприятия Подземного мира. Аид зарабатывал много денег, продавая сырье вроде благородных газов и редкого природного топлива. Кроме поставок оружия в Северную и Южную Америку, Германию и Россию, торговли акциями и подставными компаниями, он зарабатывал деньги развитием сетевых фастфуд-кафе в человеческом мире. Соединенные Штаты и ОАЭ за последние сто лет стали просто зависимы от Аваддона и его ресурсов.

Я устало прислонилась головой к холодному оконному стеклу и наблюдала за тем, как Харон умело пробирается сквозь адское движение. Яркие огни рекламных щитов шампуня и «Макдоналдса», который, к слову, тоже был компанией моего отца, проносились мимо меня. Небоскребы из железа, стали и стекла переплетались между собой. Аваддонцы заполонили улицы, так что светофорам приходилось регулировать перегруженный трафик. Мы медленно приближались к широкому тоннелю на другом конце города, на серых каменных стенах которого висел зеленый знак с надписью «ВЫХОД». Тусклое освещение тоннеля проникло внутрь лимузина, когда Харон замедлился и остановился перед одним из таможенных постов. Красные светящиеся шлагбаумы препятствовали дальнейшему проезду, поэтому перед ними уже сформировалась немаленькая очередь из ожидающих машин и такси. Харон раздраженно барабанил своими костлявыми пальцами по кожаному рулю, когда мы медленно ползли вперед. Стекло со стороны водителя опустилось вниз, когда мы остановились рядом с постом, и из маленького окошка высунулась жующая жвачку фурия.

– С вас 8.50, – пробормотала она, и розовый пузырь из жевательной резинки лопнул. Харон раздраженно вытащил документ из своего нагрудного кармана и сунул его ей под нос. Она со скучающим видом изучила бумажку. Узкая бровь приподнялась.

– Ага, вы лично от босса. И куда едете? Можете передать боссу, что мы здесь ждем повышения зарплаты. Союз уже запланировал забастовку.

В ответ Харон лишь стиснул зубы. Как я уже сказала, он был молчаливым парнем.

– Я же просто сказала! – ответила фурия, закатывая глаза и взрывая еще один пузырь из жвачки.

– Просто пустите нас в Лондон, пожалуйста! – огрызнулась я.

– Не волнуйся, девочка, – ответила она, и таможенные шлагбаумы открылись.

Харон тут же надавил на газ, а я моментально вжалась в сиденье. Тоннель увеличился, становясь четырехполосным автобаном, и мы ехали по аду в направлении Великобритании, окружаемые сотнями других машин. Мне время от времени казалось, что я вижу на себе мрачный взгляд Харона, но всякий раз, когда я поднимала глаза, он сосредоточенно смотрел на дорогу. Он был еще молчаливее, чем обычно, поэтому я направила взгляд на улицу. Дорожные знаки указывали на самые разнообразные разветвления широкого тоннеля, обозначали континенты и города, находившиеся там. Поездка в Лондон, к счастью, длилась недолго. Спустя всего несколько километров Харон включил поворотник и направил лимузин в один из тоннелей. Когда мы проехали невидимый барьер, отделявший Аваддон от человеческого мира, по моей спине пробежала дрожь. Дорога становился все уже, огни были все более тусклыми, и ад остался позади. Мы остановились перед горевшим красным светофором в дождливом Лондоне. Капли дождя стучали по стеклу, на улице уже было темно. Посмотрев на часы, я поняла, что была уже почти полночь.