Кротов Владимир Геннадьевич. Время для жизни (Это все из-за метели. 2)

  Таким образом наступил перелом в сражении. Впоследствии выяснилось следующее. Увидев со стен что в битве наметились перемены, Рауль Де Комплонь опустил ворота и вышел всем гарнизоном поддержать своего сеньора. Хотя Лурье оставил в том месте некий отряд, жиденький заслон практически сразу кинулся в бега, не выдержав дружного натиска замковых дружинников. Видать это были самые никчемные вояки, определенные на роль сторожей. Их туда поставили в надежде что осажденный гарнизон не решится на такой отчаянный шаг. Но молодой воинственный барон решился и разметав невеликий отряд, врезался в тыл войска Мерсье. Это окончательно сломило дух войска, вдобавок оставшегося без предводителей. Но повального бегства не случилось, многие организованные группы огрызаясь, отступали вполне грамотно, не допуская откровенного драпа. Очевидно сказался численный перевес войска противника.

  Сборные отряды Де Мерсье преследовали их как-то вяло, потери с обеих сторон были существенны. Поле битвы осталось за нами, генеральная задача - снятие осады, оказалась выполнена. Что немаловажно, а если сказать начистоту, трофеи достанутся нам. Но вот неприятельский обоз успел сняться с места, и сбежать, видно опытные возчики заранее подготовились к любому финалу. И только запахло жареным, начали нахлестывать лошадей, стараясь свалить отсюда поскорее. Ну, про этот случай я уже упоминал, все трофеи принадлежат глав боссу, в нашем случае графу. Облизываться на них все равно не стоит. Если граф пожелает, отметит, наградит всех отличившихся в битве. Но понятно что не меня, я свое уже получил, так сказать отработал аванс полностью.

  Что самое плохое для нас, конную сшибку двух отрядов, выиграли противники. То ли из-за большего числа бойцов, то ли из-за лучшего снаряжения и подготовки. Но опять же, поле боя осталось за нами, а значит и общая победа тоже.

  Пешие бойцы, отогнав противника примерно на полкилометра, бросили это дело и вернулись назад, постепенно отходя от азарта схватки. Живых и не раненых конных у нас осталось не более полутора десятка, поэтому ни о каком преследовании и добивании речи быть не могло. Противник, поначалу превосходивший нас по количеству бойцов, сейчас наверное сравнялся в числе. Все наши воины умотанные в хлам, многие из них раненые. Резервов никаких не оставляли, было просто не до этих военных хитростей. Бойцов у нас меньше чем у неприятеля, всех кто мог держать оружие, поставили в строй. Того что смогли достичь, уже достаточно.

  В нашем отряде пятеро из десяти ранено, но слава всем богам, тяжелых нет. Все легкораненые и даже ходячие, хотя у двух человек ранение в ноги. Тут нас выручили неплохие доспехи, если б не шлема и неприглядные, но крепкие броники, раненых было бы больше. Возможно появились бы и убитые. У меня ранение незначительное, поначалу обломанная а затем удаленная стрела оказалась не бронебойной а обычной, " универсальной ". Оттого, так легко отделался. Она проникла совсем неглубоко, благодаря наплечной пластине, принявшей на себя основной удар. Попади стрела чуть ниже, в кольчугу, последствия оказались бы намного тяжелее.

  Позже выяснилось что в плен удалось захватить около тридцати человек. Общие безвозратные потери у нас составили более 150 человек, у противника примерно в два раза больше. Да, впечатляющая цифра! Тут можно смело признать, немалая доля убитых было огнестрельным оружием, а руководство оказалось сильно прореженным огнем из винтовок. Среди погибших, старый барон Лоран Де Лурье, его второй сын, несколько баронов, и прочих важных людей. Еще и гибель руководства явилось причиной такого скорого отступления противника.

  Да, следует признать, современный огнестрел на средневековом поле боя - старший козырь, который ничем не бьется.

  Мы добрели до своих позиций, оставшиеся не раненые бойцы по дороге назад принялись собирать с земли стреляные гильзы. Раненые лишь добрели до шатра, принялись скидывать доспехи и оказывать себе и товарищам медицинскую помощь. Вот здесь сильно пригодилась бы наша Аня, но увы. Взять с собой девушку и подвергать ее риску я не решился. Слишком уж дело мутное, нет никакой надежды что все обойдется хорошо.