Кронштадтский мятеж

«Теперь вы видите, куда вели нас негодяи. Достукались. Из-за спины эсеров и меньшевиков уже выглянули оскаленные зубы бывших царских генералов… Все эти генералы Козловские, Бурскеры, все эти негодяи Петриченки и Тукины в последнюю минуту, конечно, убегут к белогвардейцам в Финляндию. А вы, обманутые рядовые моряки и красноармейцы, куда денетесь вы? Если вам обещают, что в Финляндии будут кормить — вас обманывают. Разве вы не слышали, как бывших врангелевцев увезли в Константинополь и как они там тысячами умирали, как мухи, от голода и болезней? Такая же участь ожидает и вас, если вы не опомнитесь тотчас же… Кто сдастся немедленно — тому будет прощена его вина. Сдавайтесь немедленно!» [475]

Для переброски в лагерь мятежников агитационных материалов и советских газет использовались самолеты. В донесениях из военно-воздушных частей регулярно сообщалось о разбрасывании над Кронштадтом агитационной литературы. [476]О масштабах этой пропаганды сохранились только отрывочные сведения, хотя некоторое представление можно составить уже по тому, что только 12 марта гидросамолеты Балтийского флота сбросили над крепостью 4,5 пуда агитационной литературы. [477]

В период кронштадтского мятежа удачные пропагандистские материалы давала газета «Красный Балтийский флот». В частности, там сообщалось о прошлом членов «ревкома», об их социальном происхождении, роде занятий, имущественном положении до революции и т. п.

Ввиду крайней скудости источников, исходящих от самих кронштадтцев, трудно судить о масштабах воздействия советской пропагандистской деятельности на рядовых участников мятежа, но можно с уверенностью предполагать: таковое имелось, и немалое. В течение всего недолгого господства «ревкома» в Кронштадте советские военные посты на южном побережье Финского залива постоянно задерживали перебежчиков с мятежного острова. [478]Перебежки эти не успели принять массового характера, так как мятеж вскоре был ликвидирован, но следует отметить, что в числе беглецов были даже матросы с линкоров, среди экипажей которых находились, как известно, главные заговорщики и активисты мятежа. [479]

Петроград в эти дни превратился в вооруженный лагерь. Все члены партии города и губернии были фактически на казарменном положении. [480]В райкомах и исполкомах велось круглосуточное дежурство, организовывались вооруженные коммунистические отряды, части особого назначения патрулировали ночные улицы, несли охрану стратегических объектов города и важнейших учреждений. На местах вся власть находилась в руках ревтроек, подчинявшихся в порядке строгой централизации; система соподчинения была простой и многократно испытанной: предприятие — район — город.

Созданные в чрезвычайных условиях новые органы власти с гигантской энергией сразу же развернули организаторскую работу. Мобилизованы были все наличные силы. Так, например, собрание ревтроек Василеостровского района постановило 6 марта: 1) составить списки военной подготовки коммунистов, 2) создать отряды коммунистов на предприятиях (числом в 600 человек), 3) ввести для членов партии казарменное положение. Собрание ревтроек выдвинуло лозунг: «Ни один коммунист не должен оставаться дома». [481]

В первых числах марта была проведена всеобщая мобилизация всеобуча. К 4 марта в подразделениях такого рода насчитывалось 1376 коммунистов и 572 комсомольца; свой отряд организовали профессиональные союзы — он насчитывал 400 человек. Эти силы использовались пока для внутренней обороны города, но одновременно являлись резервом регулярных красноармейских частей, окружавших мятежный Кронштадт. Партийные, профсоюзные и комсомольские мобилизации, а также призыв всеобуча были проведены организованно и быстро, они продемонстрировали готовность питерских коммунистов дать решительный отпор мятежу.

Большую роль в деле мобилизации рабочих масс Петрограда сыграли профессиональные союзы. Профсоюзы города представляли собой большую силу: в их рядах насчитывалось 269 тыс. членов в городе и 37 тыс. в губернии. [482]4 марта совет профсоюзов обратился с воззванием к населению города. «Снова у подступов Красного Петрограда появились золотые погоны», — это начало воззвания, имевшее в виду генерала Козловского и других офицеров — руководителей мятежа. Далее в воззвании говорилось о тревожных днях 1919 г., когда белогвардейцы стояли буквально под стенами города. «Что спасло Красный Петроград от Юденича? Тесная сплоченность питерских рабочих и всех честных трудящихся». Воззвание напоминало о решающих событиях гражданской войны, предупреждая против провокационных призывов меньшевиков, эсеров и белогвардейцев: «Мы должны ответить им тесным сплочением». [483]