Крона огня

Карел видел, как из пореза на землю падают увесистые капли не алой, а красновато-черной, густой, будто нефть, крови. Это зрелище несколько смутило его, но вмешиваться в происходящее он не рискнул. В конце концов, на стороне обороняющихся был огромный мощный зиккурат, а на его – лишь недавняя улыбка великана и призыв видеть в нем побратима. Судя по тому, как в единый миг изменилось настроение «обновленного» Фрейднура, такое заявление сейчас уже могло стоить не больше увядшей листвы под его ногами. А потому, оставив абаров их прославленной доблести и прочности стен, Карел отправился за оброненным в сутолоке мечом боевого друга, которого преображенный франкский барон, казалось, вовсе не заметил. Это само по себе вызвало у бывшего сержанта президентской гвардии немалое удивление: «Как это так, доблестный воин, всю жизнь гордившийся своим геройским ремеслом, вдруг позабыл о средоточии боевого духа – стальном воплощении божьего промысла?! И добро бы это был просто меч, но дар кесаря Дагоберта!..»

Карел вновь поднял с земли оружие, закрепил перевязь за спиной и, вспомнив о напутствии Баляра, начал присматривать ветку для волшебной дудки. В это миг Фрейднур снова взревел, и встревоженный богемец увидел, как тот с флегматичным упорством, достойным лучшего применения, выворачивает каменные блоки, расширяя дверной проем. Похоже, здание строилось без использования цемента, просто за счет веса массивных глыб, совсем как дом из кубиков в детском саду, и потому работа продвигалась вполне резво.

«Этак, пожалуй, их всех там привалит, – всполошился Карел. – И этого переростка тоже». Здесь он был недалек от истины: начав выворачивать камни, чтобы проникнуть внутрь, великан сейчас просто с интересом глядел, как обрушиваются верхние глыбы, лишившись опоры снизу. Вероятно, он и вовсе позабыл об абарах, поскольку сейчас радостно хохотал, пугая окрестных сусликов и заставляя птиц облетать зиккурат по широкой дуге. «Надо с этим что-то делать, – встревоженно подумал нурсийский принц. – Вопрос – что? Уж точно не вступать с ним в схватку. Эх, была не была!».

– Эй, Фрейднур! – закричал сэр Жант. – Не знаешь, как из этой палки сделать дудку? – Он продемонстрировал великану поднятую с земли ветку длиной с хороший посох, справедливо полагая, что предметы меньшего размера им вовсе не воспринимаются как достойные внимания.

– Что, братец? – Фрейднур моментально отвлекся от производимого им акта вандализма и почти с нежностью уставился на Карела. – Дудку? Это мы сейчас! – позабыв о зиккурате и скрывшихся в нем коварных врагах, он вразвалку побрел к побратиму. – Вот только ножик бы найти. – Он поглядел на свой меч за спиной Карела. – Нет, этот для дудки великоват. Тут дырочки малюсенькие надо вырезать. Меньше нет?

Богемец запахнул плащ, чтобы спрятать висевший на поясе кинжал. Похоже, Фрейднур еще не до конца понимал свои нынешние возможности и не соотносил новые габариты со старыми умениями.

– Нет, – мотнул головой Карел. – Может, еще где есть? Пошли вместе поищем, оставь эту пирамидку.

– Ага, – согласился великан. – Поищем. И поесть бы еще чего-нибудь. – Он оскалился и очень недвусмысленно облизнулся.

«Да уж, этот если проголодается… лучше не надо», – мелькнуло в голове сэра Жанта.

– Туда идем. – Он махнул рукой в ту сторону, куда две недели назад отправился Баляр со своими людьми. – Там лес, а в лесу всегда дичь найдется.

Лис покачал головой и пробормотал:

– Да, это было круто.

Громадина Фрейднур не то что вовсе не укладывался в его планы, он переворачивал их самим фактом реальности своего существования. Можно не сомневаться, институтское руководство незамедлительно потребует у слоняющихся без дела оперативников разобраться в причинах, а главное, последствиях этой вопиющей во все горло трансмутации. Можно подумать, больше нам заняться нечем!

Да ладно, работа есть работа. Он включил закрытую связь.

– Ау, племя молодое, незнакомое! Отвлекитесь от текучки, объявляю мозговой штурм.

– Почему это вдруг незнакомое? – возмутилась благородная дама Ойген.

– Хорошо, изменю формулировку, – на удивление легко согласился Рейнар. – Не знакомое с начальственным гневом. А как свидетельствует мое нижнее-полушарное образование, он всегда ближе, чем победа коммунизма.

– Разве что-то не так? – удивился Валет.