Крокодилыч

Новую жену звали Леля, а тещу обыкновенно — тещей. Хорошие были люди, Володьке нравились сильно, особенно Леля с графитно-тянутыми узкими глазами. Энергичный он стал, на курсы шоферов-любителей они его записали, потому что копили на «Жигули». Ну что ж, идея свежая, прогрессивная, нечего выдумывать оригинальные-то. Потом они еще устроили его по совместительству на овощную базу — картошку перебирать. Это и понятно — гараж ведь будет нужен. Вовке поразмяться вечером хорошо, днем работа у него стоячая, он весь день перед начальником стоит. Или сбоку стоит, у кресла. Ничего, не сахарный, не развалится — стоит же не на руках.

Зато теща мне очень нравилась, ботинки с меня никогда не снимала, но и чаем, правда, не поила — они уже копили на мотор, на кузов уже было накоплено.

Присмотрелся я как-то к Вовке, вижу, нос у него выезжает из лица, как ракета из люка. По моим подсчетам, килограммов тридцать скинул.

— Что, — спрашиваю, — жиров не употребляешь?

— Трусцой бегаю, — бодро ответил Вовка.

Какое там трусцой, когда пешком еле ходит.

— Будь другом, принеси мне бубен.

Чего там будь, когда я и есть друг. Сходил за бубном — отдали.

Настоявшись перед начальником, набегавшись по курсам и овощным базам, стал Вовка по часику тихонько постукивать в свиную кожу — очень музыкальный парень, на бубне мог и по нотам играть. Только не смотрел в одну точку, потому что продали они телевизор на задние колеса. Ему теща посоветовала больше на жену глядеть. Он и глядел — больше было некуда.

Однажды в субботу Леля говорит:

— Вова, сходи за мясом, мужикам куски рубят толще.

Надел он потертый галстук сорок пятого размера, взял полиэтиленовый мешок с дыркой и пошел в магазин, помахивая. Кусок мяса выбрал хороший, одна светлая молодая мякоть. Уложил в мешок и пошел по улице, помахивая.

Вдруг к нему подходит девушка — высокая, в острой меховой шапке, в длиннющем макси-пальто, ну сущая пика, только живая. Подходит и спрашивает:

— Скажите, где вы купили такое хорошее тресковое филе? Посмотрел Вовка на свой мешок, и так у него на душе забубнило, что он спросил ее, конечно, в свою очередь:

— А вы замужем?

— Я вас про филе спрашиваю? — удивилась пика.

— Филе филем, а я про замужество, — заупрямился Вовка.

— Никто не берет, — засмеялась она.

— Я возьму.

Она на него посмотрела. Забыл сказать, что мой друг Володька тоже мужчина симпатичный — метр с лишним росту.

— Живу за городом, — предупредила пикообразная девушка.

— Мне это без разницы, — сообщил Вовка и разъяснил, — потому что мне это до лампочки.

Взял он ее под руку и пошел на вокзал. Зря он так — филе мог бы снести Леле, в нем же фосфору много.

Вот такой мой друг Вовка. Знакомый врач мне объяснил, что Вовка в детстве получил от мамы большую дозу феминизации. Феминизация на русский язык переводится так: без женщин жизни нет, а с женщиной тем более.

Вовка живет за городом, и я у него еще не был. Говорят, хорошо живет — двух поросят в сарае разводит: одного для щей, а второго для люля-кебаб. Только новая жена в магазин его не пускает — не поросенка, а Вовку. В общем, хорошо живет.

Сегодня получил от него записку — просит бубен принести.

ВОКРУГ ШЛЯПЫ

Рано утром я спешил на работу — много ее было, как снега в марте. На улицу выскочил, словно заяц из кустов. Бежал мимо людей, и все меня что-то давило, будто мое тело запеленали. Я бы так и бежал запеленатый, если бы мальчишка не сказал:

— Дядя, а у вас не туда!

Действительно, пола пиджака была пристегнута к брюкам: есть там такие пуговички.

Я поблагодарил мальчишку и вдруг заметил, что он, а точнее, они — второй-то выглядывал из окна третьего этажа — занимаются черт те чем: второй опускал на голову первому шляпу на ниточке. Шляпа была соломенная, поэтому ее качало ветерком, как хотело. Мальчишка стоял терпеливо, и я стал.

— Вот школьники чем занимаются! — остановился рядом рабочий с куском трубы. Он притопал от соседнего дома, который развалили для капитального ремонта.

— Интересно, нахлобучит? — спросил рабочий.

— Ветер! Не нахлобучит, — сказал я.

Шляпа задевала уши, крутилась вокруг головы, но избегала макушки, где было ее законное место.

— Голова нестандартная, — вырос около меня высокий гражданин с портфелем.

— Не имеет значения, — возразил я, — как кибернетик вам говорю.

— А я вам как врач говорю, — не согласился высокий, — что и форма головы имеет значение.

Шляпу начало раскачивать ветерком, как маятник. Мальчишка стал тоже синхронно пошатываться, стараясь попасть головой в шляпу.

— Не балуйся! — сказал рабочий. — Стой прямо!

— А что если попробовать взрослую голову? — предложил я.

— Попробуйте, — поддержал врач.

— Неудобно… Я кандидат наук, — вздохнул я. — Может, вы?

— Ну я тоже… в очках. Может, вы станете под шляпу? — спросил он рабочего.

— Мы на работе, — не согласился тот.

Шляпа вела себя неровно, как пьяная. То покачивалась, то вибрировала. Был момент, что она уже садилась на голову, да съехала по уху.