Крокодиловы слезы (Алекс Райдер, #8)

Он сидел, сгорбившись, у окна автобуса, который вез его на работу, как делал каждый день, сколько себя помнил. Было дьявольски жарко. Вентиляторы снова сломались, и, конечно, компания не спешила их заменять. Что еще хуже, это был конец июня, время года, известное в южной Индии как Агни Накшатрам, или “Огненная звезда”. Солнце было неумолимым. Было почти невозможно дышать. Влажная жара цеплялась за тебя с утра до ночи, и весь город вонял.

Когда у него были деньги, он переезжал из этого района. Он покинул бы тесную квартиру с двумя спальнями в Милапоре, самой оживленной и многолюдной части города, и отправился бы жить куда-нибудь тише и прохладнее, где было бы немного больше места, чтобы размяться. У него был бы холодильник, полный пива, и большой плазменный телевизор. На самом деле, я не так уж много просил.

Автобус замедлял ход. Рави проделывал это путешествие так много раз, что он знал бы, где они находятся, с закрытыми глазами. Они оставили город позади. Вдалеке виднелись холмы — крутые и покрытые, каждый дюйм из них, густой зеленой растительностью. Но район, в котором он находился сейчас, был больше похож на пустошь, с несколькими пальмами, растущими среди обломков, и опорами электроснабжения, приближающимися со всех сторон. Его место работы было прямо впереди. Через мгновение они остановятся у первых ворот безопасности.

Рави был инженером. Его идентификационный значок с фотографией и полным именем — Равиндра Манприт Чандра — описывал его как оператора завода. Он работал на атомной электростанции Джовада, расположенной всего в трех милях к северу от Ченнаи, четвертого по величине города Индии, ранее известного как Мадрас.

Он поднял глаза и увидел перед собой электростанцию, ряд огромных разноцветных блоков, надежно запертых в милях и милях провода. Иногда ему приходило в голову, что Джовада определяется проволокой. Там была колючая проволока, проволочные заграждения и телефонные линии. И, конечно, электричество, которое они производили, было передано по всей Индии еще тысячами миль проводов. Как странно думать, что когда кто-то включал свой телевизор в Пондишери или прикроватную лампу в Неллоре, все это начиналось здесь.

Автобус остановился у пункта безопасности с телекамерами и вооруженной охраной. После терактов 11 сентября в Нью-Йорке и Вашингтоне атомные электростанции по всему миру были признаны потенциальными целями террористов. Были добавлены новые барьеры. Силы безопасности были увеличены. Долгое время все это было невероятной неприятностью, когда люди готовы были наброситься на тебя, если ты хотя бы чихнешь. Но с 11 сентября прошло много лет. Люди стали ленивыми. Возьмем, к примеру, старого Суреша, охранника на этом внешнем контрольно-пропускном пункте. Он узнал всех в автобусе. Он видел их в одно и то же время каждый день: входили в половине восьмого, выходили в половине шестого. Иногда он натыкался на них, прогуливаясь мимо магазинов на улице Ранганатха. Он даже знал их жен и подруг. Ему бы и в голову не пришло попросить документы или проверить, что они везут в Джоваду. Он махнул автобусу, проезжая.

Две минуты спустя Рави вышел. Он был невысоким, тощим мужчиной с плохой кожей и усами, которые неудобно сидели на верхней губе. Он уже был одет в комбинезон и защитные ботинки со стальными набойками. Он нес тяжелый ящик с инструментами. Никто не спросил его, почему он взял его с собой домой, когда обычно он оставил бы его в своем шкафчике; никому не было дела. Вполне возможно, что ему пришлось что-то чинить в квартире, где он жил. Может быть, он подрабатывал, выполняя несколько работ для соседей за несколько дополнительных рупий.

Автобус окончательно остановился у кирпичной стены с дверью, которая, как и все двери в Джоваде, была сделана из прочной стали, предназначенной для защиты от дыма, огня или даже прямого ракетного удара. Другой охранник и еще несколько телекамер наблюдали, как пассажиры вышли и прошли. По другую сторону двери пустой, побеленный коридор вел в раздевалку, которая была одним из немногих мест в комплексе, где не было кондиционеров. Рави открыл свой шкафчик (в дверце висела фотография звезды Болливуда Шилпы Шетти) и достал защитный шлем, защитные очки, затычки для ушей и флуоресцентную куртку. Он также извлек связку ключей. На атомных электростанциях на большинстве своих дверей не используются карточки-салфетки или электронные замки. Это еще одна мера безопасности. Ручные замки и ключи будут продолжать работать в случае сбоя питания.

Все еще сжимая свой ящик с инструментами, Рави пошел по другому коридору. Когда он впервые приехал сюда, он был поражен тем, насколько все было чисто — особенно когда он сравнил это с улицей, на которой он жил, которая была полна мусора и выбоин, заполненных грязной водой и пометом волов, которые неуклюже двигались, таща деревянные тележки между автомобилями и моторизованными рикшами. Он повернул за угол, и там был следующий контрольно-пропускной пункт, последний барьер, который ему нужно было пройти, прежде чем он действительно окажется внутри.