Крокодил из страны Шарлотты

– Еще не знаю, надо кое-что проверить. Поезжай-ка ты в этот свой Копенгаген, может, на кого-нибудь там выйдешь. По-моему, там такая же петрушка. В магазин вносят, из магазина не выносят.

– Хорошо, наведаюсь к м-м… м-м… в магазин…

– Что это ты мычишь? – удивился Дьявол.

– … и попрошу баночку чего-нибудь. Может, вынесу… – пробубнила я.

Счастье еще, что «магазин» начинается на ту же букву, еще секунда – и я ляпнула бы такое, чего в жизни бы себе не простила!

Паспорт мне обещали ко вторнику. Датскую визу – к среде. Во вторник паспорта у меня не было, зато объявился Михал. Я чуть не бросилась ему на шею, чем наверняка довела бы его до удара. Удержалась в последнюю секунду.

– Послушай, – сказал он, уяснив себе наконец, что похороны не состоялись и в скором времени не намечаются. – Ты эту фаршированную колбасу посылала только мне или еще кого-нибудь осчастливила?

Проигнорировав вопрос, я заставила его доложить все светские новости, а уж потом вернулась к нашим баранам и позволила себе встревожиться.

– Конечно, только тебе. А в чем дело?

– Да ты меня этой колбасой так заинтриговала, что я трижды туда наведывался. Из того, что мне наплел консьерж, получается, будто пол-Копенгагена ломится в твою прачечную. Хотя я за точность не ручаюсь – говорил он, естественно, по-датски. Везде все наглухо закрыто, с чего бы это, при вас все было нараспашку. Да, видел нашего знакомого.

– Кого именно?

Михал запнулся, подозрительно на меня поглядывая.

– Слушай, – неуверенно начал он. – Ты что-то писала о том воскресенье…

– Кого ты видел? – нетерпеливо переспросила я. – О воскресенье потом!

– Лысого недомерка в шляпе…

Хоть я и ждала чего-нибудь в этом роде, у меня прямо дух перехватило – сбывались наихудшие мои опасения. Речь вернулась ко мне так внезапно и хлынула таким фонтаном невразумительных междометий, что у Михала лицо перекосилось от страха.

– Слушай, мое дело сторона, – нервно заявил он. – На что уж Алиция всегда была не от мира сего, а ты и вовсе с катушек съехала. Предупреждаю сразу – я умываю руки, в случае чего от всего открещусь.

– И правильно сделаешь, – подхватила я, благо язык мне уже повиновался. – Я тут только тем и занимаюсь, что тоже от всего открещиваюсь. Нам надо лишь договориться, чтобы отпираться в унисон. Так ты говоришь, лысый недомерок? А помнишь типа с перебитым носом?

– Спрашиваешь, – насупился Михал.

– Тогда скажи, мы его там видели в то воскресенье? Михал неодобрительно воззрился на меня.

– Ты что, еще сомневаешься? Память отшибло?

– А магазин на Хмельной, ну тот, с фаршированным бамбуком и змеями в желе, он принадлежит сыну этого лысого в шляпе, верно?

Михал окончательно оторопел.

– Отвечай на мои вопросы, мне надо быть уверенной на сто процентов!

– Ну да. Сыну того лысого. В желе. А в чем дело, черт подери?

– А тот с носом… – начала было я.

– Того с носом я тоже видел, если это тебя интересует, – подхватил Михал. – На следующий же день после твоего отъезда.

– Так ведь я уехала в понедельник! – удивилась я и заодно удивилась тому, что еще могу удивляться.

– Да не там, – поморщился Михал.

– А где?

– С лысым. В магазине.

Хорошо бы с ним разговаривать в час по чайной ложке, подумалось мне, тут над каждой фразой надо долго и усиленно размышлять. Ну что ж, придется поразмышлять скопом.

– Михал, плохи наши дела, – озабоченно сообщила я. – Можно даже сказать, из рук вон плохи. Потом я тебе объясню что и как, а пока выкладывай подробности, только по порядку. Ты их там вместе видел? Они говорили? Ты уверен?

– Шевелили губами, значит, говорили. А может, жевали резинку? Да нет, вряд ли. Я как раз проходил мимо и задержался – лысый недомерок выставил в витрине такую пакость, что глаз не оторвать. Потом поглядел внутрь – а там они. Стоят и болтают. О чем – не слышал, сразу тебе говорю, а если бы и слышал, не понял бы.

Ну вот, все сходится один к одному. Болтали они, конечно, не о погоде и не о живописи. И в такой ситуации я должна о них молчать! Одна надежда на проклятый кофр…

– Что же ты не достал тот конверт? – набросилась я на Михала. – Я ведь только за ним и еду. Если его там нет, нам с тобой крышка!

– Не выводи меня из себя, – прошипел Михал с таким видом, будто собирался меня придушить. – Говори наконец, что все это значит?

– Это значит, что мы с тобой вляпались в крупную международную аферу, связанную с контрабандой наркотиков, она-то и погубила нашу Алицию! – в отчаянии выпалила я. – И уж если хочешь все знать, то получается, что преступники расплатились с нами, и расплатились щедро, учитывая минимум усилий с нашей стороны.

У Михала прямо челюсть отвисла. Так и замер на месте с горящей спичкой в руке, пока огонь не стал поджаривать ему пальцы. Только тогда он вернулся к жизни, зажег другую и закурил.

– Ты уверена, что это то самое? – осторожно спросил он.