Читаем «Крокодил» полностью

Тост поднять бы за знакомство:Как сыграл, как воплотил!Жаль, что тосты Шерлок ХолмсуДоктор Ватсон запретил.Сергею МИХАЛКОВУНет «Фитиля», чем он зажег, огнеопасней.А что он строг, как педагог, то это басни.Никите МИХАЛКОВУБесподобно синеокий.Он гарцует на коне.Но романс такой жестокий —Так и хочется к «Родне».Юрию НАГИБИНУОхрана памятников, повести, картины…Потомок скажет много лет спустя,Что он и сам, как памятник старинный,Был сделан без единого гвоздя.Александре ПАХМУТОВОЙНиколаю ДОБРОНРАВОВУУдивительный факт обнаружен.Нам подобные семьи нужны.Где последнее слово за мужем,А поет он под дудку жены.Василию ПЕСКОВУСреди таежных обиталищОн честно дружит со зверьем.Тамбовский волк ему товарищ, —В хорошем смысле, а не в «том».Валерию ПОВОЛЯЕВУДля любой почетной биографииНовое открытье в географии.Ну а он, ни более ни менее.Взял да и открыл «Страну Тюмению».<p>Константин Ваншенкин</p><empty-line></empty-line>* * *Хотел бы я проникнуть в этот мозг! —Не скальпелем, конечно, не рентгеном,А словно перекинуть легкий мост,Войти, вбежать в порыве откровенном.Хотел бы, если б выпала судьба,Узнать — пускай не сразу, а помешкав, —Что там таится, под прикрытьем лба.Когда блуждает на губах усмешка.Хотел бы я увидеть только раз,Уж если мне досталось это диво.Что кроется за тихим светом глаз.Глядящих так спокойно и правдиво.ПОРТРЕТКатегоричные сужденья,Горящий взгляд;На скулах пятна возбужденья,Слова бурлят.Но вот, внезапно сбившись с тона,Взглянув вокруг,Вы снисходительно и томноВздохнули вдруг.Как будто вы росли меж принцев,В иных веках.И говорите вы: «Мой принцип», —О пустяках.Ах, как же вы принципиальныИ как скучны.Ах, как же вы провинциальныИ как смешны!ПОПЫТКА ОПРЕДЕЛЕНИЯ КРИТИКИНо что же такое критика? Маэстро или тапер?Но кто она — режиссер, оценщик или разметчик?На самой передовой расчетлива, как сапер.Иль в поиске «языка» удачлива, как разведчик?Иль в том, чтоб за фронтом шагать, видитзадачу свою.Присваивает нам званья, не ведая об обидах.Подсчитывает трофеи, добытые нами в бою,И так привычно уже закапывает убитых?* * *В ранний час в березовых хоромахГулко гром грохочет молодой,И дымки взорвавшихся черемухТут и там не тают над водой.С хвои сходит измороси проседь,За рекой горланят петухи…В этот ранний час решают броситьПить, курить или писать стихи.К ПОРТРЕТУТой давней, той немыслимой весной,В любви мужской почти не виноватая,У низенькой земляночки штабнойСтоишь ты, фронтовая, франтоватая.Теперь смотрю я чуть со стороны:Твой тихий взгляд, и в нем оттенок вызова,А ноги неестественно стройны,Как в удлиненном кадре телевизора.
Перейти на страницу:

Все книги серии Антология Сатиры и Юмора России XX века

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза