Кризис самоопределения

– Этот референдум, – начал он, – ставит вопрос о самоопределении. Мы много слышим об этом последнее время, не так ли? Премьер-министр и ее соратники на скамейках оппозиции рассуждают об этом непрестанно, поучают нас о правах таких и сяких групп. Но я бы хотел выступить в защиту одного самоопределения, на которое не обращают внимания в их генеральном плане, похоже. В их “Радужной Британии”, как они ее называют. И это самоопределение – англичане. Премьер-министр вообще допускает, что такая штука существует? Английскость – это вообще “тема”? Важная сама по себе? Я считаю, да. Что Англия – гордая нация. Самая гордая, думаю, на всем белом свете. Считает ли так же премьер-министр? Или она полагает, будто Англия – всего лишь коллективно взимаемые налоги и валютная зона, в которой множество разных самоопределяющихся групп блюдут свои интересы? Самоопределений, опирающихся не на общую национальность, а на пол, гендер, расу, религию и все прочее из того, чем кто-то “гордится”, по их словам, но среди них никто не гордится быть англичанами! Так вот, я горжусь тем, что я – англичанин. Да! Как вам это, э? Я представляю собой белого гетеросексуального мужика, но горжусь тем, что я англичанин! И будь я не белым гетеросексуальным мужиком, родись я геем, или черным, или в теле мужчины, но с душой женщины, или даже более крупным, чем есть и так, или веганом, или всем этим сразу, тогда этим я бы и был – и был бы счастлив. Но гордился бы тем, что я англичанин. Это самоопределение можно разделить не только с людьми, которые выглядят как я, или занимаются сексом как я, или покупают те же продукты, произведенные без жестокости, что и я, или носят одежду того же размера, – а со всеми! Со всеми возможными “самоопределениями” этого великого монаршего Альбиона, нашего всеобщего дома! Премьер-министр и ее Команда Ко любят стравливать разные самоопределяющиеся группы, сочиняют законы о том, кому ты обязан сдавать свою двуспальную кровать или с кем тебе делить уборную. И о том, какие анекдоты можно, а какие нельзя рассказывать – из опасения, что тебя арестуют за разжигание ненависти. И что ты обязан уступить свою работу и свою культуру всем и каждому, кто изъявит на них желание, а если ты против – ты расист. “Англия на выход” не признает никакие эти группы как особенные. “Англия на выход” утверждает, что у нас у всех одно самоопределение: мы все – англичане.

Аплодисменты. Сердечные. Искренние. Камеры – на премьер-министра. Лицо у нее по-прежнему несло на себе выражение скептического уважения, которое она обустроила в начале речи Трепа, но теперь в глазах у нее замаячил страх. Впервые за все время за свою пошлую, оппортунистскую, беспринципную карьеру Треп Игрив произнес полупристойную речь. Из пустого в порожнее, конечно. Под поверхностью – бессмысленный вздор. Но кто в наши дни заглядывает под поверхность? На поверхности это все звучало вроде как резонно. Более того – это звучало чертовски резонно. Треп Игрив выпустил наружу своего внутреннего, блядь, политика.

Седлал цайтгайст.

Имел цайтгайст как хотел.

Треп купался в аплодисментах. Но, что поразительно, ему удалось укротить свои природные инстинкты и не просрать завоеванное. Он не пижонил, не хорохорился и не цитировал латынь. Он знал, что где-то в его гнусной, самовлюбленной, раздутой, спитой душе водится крошечная потуга на Черчилля и ее нельзя профукать.

– Еще одно слово, которое мы последнее время слышим то и дело, – продолжил он, – это “сообщество”. У каждого самоопределения есть сообщество. Такое сообщество, сякое сообщество. На любой вкус и цвет сообщество найдется. И все их необходимо уважать! Но что же сегодня на самом деле есть сообщество в нашей стране? Каким будет сообщество в нашей стране, какой бы ни стала она, завтра? Основано ли оно на единстве географии? Это улица, деревня или городок? Нечто, связанное воедино общими институциями и нуждами? Услугами, рабочими местами, местной футбольной командой, пабом, школой, дамой, что торгует сластями? Вот что это такое, на мой взгляд. Вот что считает сообществом кампания за английскую независимость.

Премьер-министру захотелось рвануть со своего кресла. Хотелось выхватить микрофон и рявкнуть: “ТЫ ЖИРНЫЙ БЛЯДСКИЙ ВРУН! Это враки! – хотелось крикнуть ей. – Ты сам во все это не веришь. Ты считаешь, что сообщество – это источник дешевого незащищенного труда без всяких профсоюзов, чтобы привлекать под него иностранные инвестиции”.

Но этого она сказать не могла. Возможность ей предоставили, а она лишь повторяла и повторяла свои слова – “решимость”, “стабильность” и “сила”.

Трибуна перешла к Трепу. И, что поразительно, невероятно, он по-прежнему ничего не профукал.