Критика нечистого разума

Ведь, как известно еще Канту, по содержанию-то собственно ничего плохого и нет. Поясню на примерах, чем грубее, тем лучше. Не обязательно «плохо» бить человека ногой в лицо, лгать, совокуплять 13-летних девочек и мальчиков, воровать и т. д. Даже и убивать совершенно незнакомого и ничего тебе не сделавшего дурного человека.

Оправдание просто. А если он сам этого хотел?Ну хотели два человека подраться, например, так же бывает? А некоторым, это все знают, но все равно скажу по секрету — очень нравится война, да. Некогда пил в Подмосковье с ветераном двух чеченских кампаний, он говорил — да, был кайф, здесь все херня и скука, а там — это да, будет война — снова поеду. Я не уточнял, что приятнее — убивать или рисковать быть убитым, да и незачем, да и глупо такое уточнять, «война» это комплекс того и другого, и некоторым нравится, да. И процент таких людей в двух достаточно многочисленных нациях найдется вполне достаточный, чтобы устроить небольшую войну ко всеобщему удовольствию (просто надо, чтобы в зону военных действий не попали случайные люди, то большинство, которому война на хрен не сдалась, воевать где-нибудь на необитаемом острове — и будет всем счастье).

Ну и так далее. Есть субкультуры, где принято обманывать, есть такие подростки, кому уже нужен секс, кому оно для развитие самое оно, таких немного, но где-то они есть, и если такого не трахнули в 14, положим, лет, жизнь его или ее пошла хуже, чем могла бы пойти, и т. д.

Также и любое «добро», вроде бы вполне доброе по содержанию, вполне обратимо. Можно задолбать человека вусмерть своей «влюбленностью», «заботой» и прочим. «Кого вы ненавидите больше всего?» — спросили Славоя Жижека. «Людей, предлагающих мне помощь тогда, когда я в ней не нуждаюсь». Во как. Эпатировал, надо думать. Но все-таки.

Таким образом, единственный принцип, отделяющий, определяющий, вычленяющий нам плохое — навязчивость. Предложить человеку то, чего ему не надо. «Эй, на хуй, сюда иди», — один человек хочет подраться, и плохо не то, что он будет бить второго, а что второму этого не надо, по крайней мере, здесь и сейчас. Навязчивость разной степени тяжести, уточню. Понятно, что навязать человеку букет роз не так страшно, как матерную беседу («оскорбление»), а беседу не так страшно, как секс («изнасилование»), и т. п. Но розы — тоже нехорошо.

Но если, положим, два чумазика из гетто подписались, ко всеобщему удовлетворению, подраться насмерть за 10 000 долларов, они все равно дерутся почти насмерть каждый день и каждую ночь, а чего им? — все хорошо. Несчастный влюбленный куда более неприличноеявление, да и любой иждивенец, коли его содержат не из любви и великодушия, и не по социальному договору, а «ибо надо».

В Уголовном Кодексе — масса странных якобы преступлений. Проституция, например. Продажа наркотиков. Даже (но тут надо дифференцированно) многое из того, что считается коррупцией. В СССР было еще веселее — статьи за тунеядство, гомосексуализм («а за геморрой у вас статьи нету?»). Там нет пострадавших. Есть те, кто говорит от лица пострадавшего, от «общества», от «морали», но обычно это либо жулики на окладе, либо «честные люди», твердящие «самоочевидные вещи», т. е. народ без рефлексии, чем и гордый.

Если мечтать о тысячелетнем царстве добра, как водится у русской и нерусской интеллигенции… Мораль и законодательство — надо строить вокруг навязчивости как базового греха и его различных степеней тяжести. Это не «вседозволенность». Разрубить топором икону на площади — тоже навязчивость… Только это преступление не «против Бога», а против данныхлюдей. Выбирайте, пожалуйста, выражения.

Мне скажут, что такой подход — либертарианство. Добавлю, что проводить оное в жизнь следовало бы с жесточайшей аккуратностью. О плюсах такого мира? Скажем, в такой парадигме улицы можно реально очистить от гопоты, а в привычно-христианской — в принципеневозможно. Религия милосердия просто не легитимирует тип формальной предъявы, на основании коей можно вести геноцид, избавляющий от новых поколений навязчивых.

Идеология: гардеробный принцип

С «политическими взглядами» — какая закавыка? Считается, что человек должен самоопределиться как бы за всех. Мол, общество спасется социал-демократией. Или там национал-социализмом. Или шариатом. И я, мол, в это въехал. И вам сейчас расскажу. А кто-то въехал, что общество спасется по-другому, и сейчас об этом тоже поспорит.

Между тем «политические убеждения» имеет смысл выбирать, как мы, к примеру, выбираем одежду. Мы же не решаем, какие костюмы лучше с точки зрения человечества? И принимаем решение исключительно за себя. «Мне идет серое пальто», «человеку моего типа подходят джинсы», и т. п.