Кристофер Робин

Они с Эвелин переехали в этот дом, когда поженились. Но времена были тяжёлыми, и такие вещи, как отслоившаяся краска или сморщенные обои, отошли на второй план. Но, несмотря на это, Эвелин удалось сделать дом уютным и гостеприимным, и на какое-то время он даже стал местом, где можно было искренне повеселиться и провести вечер за оживлённой беседой. Но потом началась война, и всё изменилось.

Поднимаясь по крутой лестнице, Кристофер грустно улыбнулся, когда проходил мимо висевшей на стене фотографии родителей. На ней они вдвоём радостно улыбались чему-то за кадром. На этом снимке они были абсолютно счастливы, а их расслабленные позы разительно отличались от той строгой зажатости, что он запомнил из детства. Не в первый раз он подумал: а вдруг Мадлен будет так же смотреть на фотографии своих родителей? Задастся ли она вопросом, почему они стали такими серьёзными?

Когда Кристофер подошёл к спальне дочери, у него промелькнула надежда: она уже могла уснуть и ему не придётся сообщать ей грустные новости. Но свет, льющийся из щели под дверью, и доносившееся из комнаты слабое бормотание убили на корню эту надежду. Постучав, он вошёл к Мадлен в комнату.

Девчушка сидела в кровати. Очевидно, она собиралась ложиться спать, но что-то её отвлекло. Он взглянул на стоявшую перед ней большую коробку, и разбросанное по одеялу содержимое этой коробки, и неподдельный восторг в глазах дочери – и ему тут же стало ясно, что именно.

– Что это у тебя? – спросил Кристофер.

Мадлен подняла на него глаза, напуганная неожиданным появлением папы. Она виновато зарделась – с нежным румянцем её ангельские щёчки стали ещё милее.

– О, это твоё, – ответила она смущённо. – Я нашла это на чердаке. Там настоящий клад твоих детских вещей.

Подойдя поближе, Кристофер выпучил глаза. Эта коробка, которую он принял за совершенно обычную и ничем не примечательную, оказалась коробкой сокровищ из его детства. Именно её он собрал тем злосчастным утром, когда они покинули загородный дом. Как же он мог про неё забыть? Среди предметов, которые Мадлен разбросала по кровати, он обнаружил гладкие речные камушки, палочки и несколько рисунков – его наивные детские наброски поблёкли с годами. Мадлен наклонилась и взяла небольшой мешочек. Тот развязался, и на одеяло посыпались маленькие коричневые жёлуди.

– Волшебные жёлуди, – вырвалось у Кристофера. Он потряс головой и быстро исправился: – То есть просто жёлуди. Ничего особенного. Разве ты не должна заниматься чем-то более полезным? – спросил он.

Ему вдруг не понравилось то, с каким любопытством она на него смотрит. Нужно было срочно её отвлечь. Посмотрев по сторонам, он заметил возле кровати груду учебников.

– Читать, например? – Он показал на книги.

Мадлен не растерялась. Как и отец, она гордилась своей ответственностью.

– Я уже прочитала всё из списка, который прислали из Грэйфорда.

Её отец довольно кивнул, и она добавила:

– Я была очень эффективна.

– Хорошо, – сказал Кристофер. – Это очень хорошо.

Отправлять дочь в ту же школу, в которую в своё время его отправили родители, было роскошью, но ведь Мадлен носила фамилию Робин. А Робины из поколения в поколение ходили в Грэйфорд. И это было ещё одной причиной, по которой ему придётся работать в выходные. Он не мог потерять работу. Только не сейчас.

– Да, – сказала Мадлен. Она была рада, что папа ею доволен. – Но что же мы будем делать в выходные? Пазлы, настольные игры? – В её голосе слышались и надежда, и радостное предвкушение.

Кристофер не смог избежать взгляда дочери. Её голубые глаза были такими чистыми, такими невинными. Они напомнили ему о том, какой ущерб его работа наносит его семье. Он уже видел этот взгляд – в зеркале, когда сам был ребёнком. Когда он рассказывал отцу про свои приключения в лесу и умолял пойти с ним, но всегда получал лишь отказ.

Он спросил у себя, – далеко не в первый раз, – как так вышло, что он стал ровно таким же? Но разве у него был выбор? Если он хочет для своей дочери хорошего будущего, ему нужно работать. Кристофер опустил глаза и принялся теребить в руках жёлудь.

– Кстати, о выходных... – наконец сказал он. – Я не смогу поехать за город.

– Но лето скоро кончится. – Голос Мадлен задрожал. – Я совсем тебя не вижу.

– Знаю, – сказал он. На душе скребли кошки. Вдруг он вспомнил, как Джайлс вручал ему список фамилий, и выпрямился. – Я бы с радостью не работал, но, видишь ли, мечты просто так не сбываются, Мадлен. За них нужно бороться. Без труда не выловишь и рыбку из пруда. Понимаешь?

Кристофер возненавидел себя. Одно дело, когда его поучал Джайлс. Но зачем нужно было говорить всё это его маленькой девочке?

К его ужасу и стыду, надежда медленно улетучивалась из взгляда Мадлен.

– Понимаю, – мягко сказала она. А потом собрала жёлуди обратно в мешочек и отдала их отцу. – Вот, возьми. А теперь ты мне не почитаешь?

– О. – Кристофера немного напугала эта просьба. Ведь обычно это Эвелин читала Мадлен перед сном. – Да, конечно, – добавил он.