Кристиан Фэй

— К званым вечерам,— ответила Лидия, густо покраснев, и юноша поймал себя на мысли, что румянец очень ей к лицу.— Иногда девушек из университета приглашают на танцы. Ужасно глупо получилось, да?

— Совсем нет,— соврал Роб.— И двигаешься ты прекрасно.

Лидия с подозрением покосилась на юношу, но, так и не разглядев на его простом лице издевку, расслабилась и улыбнулась.

— Спасибо. Не хочу выглядеть полным посмешищем, когда приеду туда. Жаль только, тренироваться не с кем.

К удивлению Роба, она снова сделала несколько па и оступилась, словно миниатюрная балерина из сломанной табакерки. Прошипев пару ругательств, не вязавшихся с утонченным обликом, Лидия стянула перчатки и с раздражением швырнула их под ноги.

— Вечно сбиваюсь на этом моменте.

— Просто ты торопишься.—Наткнувшись на ее ожесточенный взгляд, юноша расплылся в извиняющейся улыбке. — Можем попробовать вместе, и я покажу. Если ты не против, конечно.

Когда-то давно отец научил его танцевать. «Если нужно очаровать девушку,— говорил он, хитро подмигивая,— станцуй с ней». Как Роб понял позднее, этот дамский угодник знал, о чем говорил. Вот только в деревне, где Оллис-младший оказался после смерти деда, кроме него никто и не слышал про па и батманы.

Оказалось, заученное в детстве, пускай от безделья и шутки ради, все еще оставалось в памяти, и тело само задавало темп. Лидия недоверчиво следовала за ним, стараясь касаться партнера лишь кончиками тонких пальцев. Ее можно было понять. Может быть, когда-то Роб и являлся отпрыском состоятельного семейства, но деньги и родители давно канули в лету, оставив лишь Роба-голодранца. Роба-простолюдина с домом-развалюхой и парой выцветших фотографий. И этот Роб в своей поношенной одежде, с мозолями на ладонях и щетиной на щеках представлял собой непривлекательное зрелище.

Но, как ни странно, спустя несколько кругов Лидия уже заразительно смеялась над его нелепыми шутками. Оттанцевав до тяжести в ногах и вконец запыхавшись, они рухнули на банкетку у закрытого простыней рояля и дружно расхохотались.

— А что ты вообще здесь забыл? — с трудом проговорила Лидия. Она скинула туфли и с наслаждением болтала босыми ногами в воздухе.

Роб покопался в кармане и выудил ключ.

— Мне нужно в левое крыло. Но, кажется, я заблудился.

Лидия склонилась к его плечу, почти коснувшись Роба краем украшенного вышивкой декольте. Осмотрев ключ, она выразительно кивнула.

— О да! Кажется, я знаю, откуда он.

Роб сдержанно кивнул, чувствуя, как под щетиной его щеки заливаются краской.

— Проводишь меня? — неожиданно попросил он, удивляясь собственной смелости. 

Ресницы Лидии ненадолго замерли, а губы приоткрылись в удивлении.

— Конечно,— наконец кивнула она и с благодарностью оперлась на предложенную руку.

Они не спешили, шагая по комнатам и коридорам, заглядывая в пустые безмолвные залы и рисуя рога на пыльных портретах. Роб даже и не заметил, как выболтал спутнице все подробности своей жизни, чем, наверное, изрядно ее утомил. Но она лишь мило улыбалась и кивала каждый раз, когда он рассказывал о дедушке, знаменитом оружейных дел мастере, об отце, после смерти оставившем сыну вместо наследства кучу карточных долгов, когда описывал свой деревенский дом и зачем-то рассуждал о прошлогоднем неурожае редиса. Лидия стерпела все. Она совсем не была похожа на надутую аристократку и уж тем более на оборотня.

— Сейчас я покажу тебе нашу гостиную. Не самую большую, но самую уютную.

С этими словами она нырнула в боковой коридор. В конце него виднелся контур двери, очерченный пробивавшимся сквозь щели светом. Приблизившись к ней, Лидия замерла.

— Там кто-то есть,— прошептала она, потянув Роба за рукав.

Лидия приложила палец к губам, и они застыли, прислушиваясь к доносившемуся из комнаты разговору. Лицо девушки находилось так близко, что Роб почти ощущал тепло и бархат ее кожи. Он перевел взгляд на ее пухлые губы, с которых срывалось прерывистое дыхание, и, сам того не ожидая, сделал непозволительную вещь. Ухватив девушку за подбородок, Роб притянул ее к себе и поцеловал.

И именно в тот момент в комнате раздался топот и дверь распахнулась, залив их неясным светом.

С самого утра замок накрыл ливень. Он нещадно барабанил по крыше и сплошным потоком стекал по небольшому оконцу комнаты Роба, сделав сад за стеклом похожим на картину безумного импрессиониста. Внутри же в сухости и относительном тепле находились Роб, гора тряпок для уборки и паутина, пыльной бахромой свисавшая заместо балдахина.

После непродолжительной борьбы запор наконец поддался, и оконце со скрипом распахнулось. Комната наполнилась оглушительным шумом падающей воды, словно со стен замка сбегали не ливневые потоки, а настоящий водопад. Роб неспешно засучил рукава, ухватил одну из тряпок и подставил ее струям воды. Руку мгновенно обожгли ледяные иглы, но юноша стоически вытерпел несколько секунд, прежде чем отжать тряпку и вернуть ее обратно.