Кристиан Фэй

— Открывай скорее! Это вопрос жизни и смерти!

Дверь отворилась, но из щели на него уставилось идеально круглое дуло ружья.

— Отстань от меня! – огласил дрожащий голос Флаффи.— Оставь меня наконец в покое!

— Ты не понял,— пробормотал Таслер и попытался заглянуть соседу в лицо.— Мне нужно...

— Еще один шаг, и я стреляю!

— Дохлятина, как ты не понимаешь...

Звук выстрела еще долго звенел в ушах мистера Таслера. Порой его отголосок приходил в кошмарах, наполняя видения ружьями, охотниками и орущими котами, которые походили на кота Флаффи, задавленного телегой Таслера пару лет тому назад. Лечил простреленную ногу он долго, упорно скрывая от всех причину ранения. А после продал участок и уехал в другой город. Но кое-что последовало за ним.

Каждую ночь под окном его спальни вырастала куча свежего навоза.

Свисток, Лохматый, Лео, Бурбон и унылая фея

Пункт 2 п/п 2 УКФ:

«Крестная фея обязана экономить волшебные резервы Общества.

Поэтому для передвижения по континенту поощряется использование

обычного транспорта, затраты на который в разумных пределах компенсируются позднее»

Мчавшийся во весь опор поезд резко затормозил, и багаж посыпался с полок прямо на головы пассажиров. Крики боли и негодования смешались с зубодробительным скрежетом тормозов, всех сотряс последний рывок, и состав замер напротив узкой платформы без какой-либо ограды или видимой таблички с названием. За ней стлались бескрайние поля кукурузы, рассеченные надвое странной дорогой из желтого кирпича, которая брала свое начало у платформы и убегала за горизонт. То определенно были диковинные места.

Кристиан Фэй медленно выдохнул, силясь успокоиться. Затем дернул фрамугу и вылез в окно по самые плечи. В то же самое время из кабины машиниста спустился усатый мужчина в фуражке и с отстраненным видом уставился под колеса локомотива.

— Господин машинист! — Кристиан попытался привлечь его внимание, но мужчина продолжал прохаживаться вдоль поезда, задумчиво оглядывая колеса.

— Господин машинист! — Фэй умудрился вытащить руку и отчаянно ею замахал. Однако его заглушили крики и стенания остальных пассажиров, разбиравших сваленные на пол вещи.

Лишь когда Кристиан выбрался из поезда на низкую платформу, его глазам открылась причина остановки. На рельсах из-под колес локомотива торчали две худые женские ноги. 

— Эй, шеф! — рявкнул он, и на этот раз машинист обернулся, удивленно вскинув брови.

— Да?

— Когда мы отправимся? К вечеру мне нужно быть в Золотой Долине.

Усатый хмыкнул, вложив в этот звук как можно больше неопределенности.

— Боюсь, что не сегодня, господин. Чертова корова вечно норовила сигануть под колеса, и сегодня ей это удалось. Чтоб ее, мать-перемать. Теперь будем ждать полицию.

Он сплюнул под колеса, словно это могло помочь составу сдвинуться с мертвой точки. Фэй же продолжал сверлить его взглядом, напрочь отказываясь верить в услышанное.

— Но к вечеру мне нужно добраться до Золотой Долины,— упрямо повторил он.

Машинист поморщился и снова сплюнул, тем самым выразив все свое раздражение, скопившееся от ситуации и назойливого пассажира. Его рука взметнулась, указав на поле за платформой.

— Если пойдете той дорогой, попадете прямо в Долину. Бегом, может, и к вечеру доберетесь.

Кристиан вновь обратил взгляд к выложенной кирпичом дороге, кислотно-желтой на фоне зеленых полей. Над ней вилось марево, что еще раз напомнило о тридцати пяти градусах в тени, обещанных в газетах. На небе не было видно ни облачка, и солнце поливало жаром и без того раскаленное железо вагона, серое покрытие платформы и понурые стебли кукурузы.

Фэй никогда не бывал на юге, и перспектива отправиться пешком по неизвестной дороге в неизвестный город его слегка пугала. Но самая лучшая крестная фея на свете не могла спасовать перед каким-то кукурузным полем и застрявшим поездом. Нет, он был сильнее обстоятельств. Это Кристиан повторял себе, вытаскивая на платформу изрядно помятый при падении чемодан. Затем, не желая расставаться с единственным видимым островком цивилизации, он прошелся вслед за машинистом вдоль поезда. Из распахнутых окон доносилась брань и стоны, многие с любопытством высовывались наружу, разглядывая куда-то собравшегося странного молодого человека.

Когда он вернулся, то обнаружил, что на его чемодане устроился неопределенной породы песик. При приближении Кристиана он поднял грустные гнойные глаза и заскулил.

— А ну кыш! — Фэй попытался согнать его зонтом, но песик терпеливо сносил все уколы и слез лишь после того, как Кристиан перевернул чемодан. На клетчатой обивке осталось темное пятно, при виде которого юноша закатил глаза в безмолвном отчаянии.