Кристиан Фэй

 — Вашей целью было избавить девушку от этого алкоголика! — Он метнул небольшую искру в застывших Лиса и Кристиана.— А вы что сделали? Теперь, когда он предложил руку и сердце, ей придется терпеть его выходки всю свою жизнь. Разве это честно?

Охотник даже перестал грызть печенье, и на его лице отразилось глубокое и искреннее сожаление. Впрочем, все присутствовавшие знали, что это сожаление не стоило и ломаного гроша. Фэй, в свою очередь, не потрудился состроить нужную мину и остался непробиваемо честен и прям, как доска.

— Послушайте, если Элеонор западает на карликов, то это дело ее личного вкуса,— заявил он. — Его внешность и повадки не нравится родителям? Получается, это у них проблема, и мы удачно ее решили. Теперь все счастливы и довольны.

— И он действительно неплохой парень,— добавил Лис.

Кристиан же радостно подпрыгнул в своем кресле, издав торжествующий возглас.

— Вот видите! Если карлик нашел общий язык с ним, — палец Фэя указал на застывшего охотника,— то он действительно ангел.

Тем утром у директора осталось чувство легкого неудовлетворения. Подопечная и вправду стала счастливой, но то ли это было счастье? Если алкоголику приносит счастье стакан виски, нужно ли тотчас ему наливать? Директор не знал ответа. Наверное, ответ не знала и сама Элеонор, обретшая наконец своего трубочиста.

Вкусный сок жизни

Пункт 5 п/п 4 УКФ:

«При возникшей угрозе жизни подопечного крестная фея обязана обратиться

к Высшему руководству, не принимая самостоятельных действий.

Решение о защите подопечного принимает специальный отдел»

Отношения стали вас разочаровывать?

Чувствуете неуверенность в партнере?

Не отчаивайтесь. Меня, Кристиана Фэя, хватит на всех.

Семь лет он посвятил этой садистке. В документах она официально именовалась его супругой, госпожой Класпер Э., но на деле то была гигантская ошибка, испортившая Оливеру жизнь. Наглая и самодовольная, эта женщина не упускала момента, чтобы продемонстрировать всю свою нелюбовь: частенько забывала приготовить ужин, знала по имени всех мужчин их квартала и заигрывала с ними, делая из этого такой плохо замаскированный секрет, словно заранее хотела быть раскрытой. Забирала все деньги, причем заработок с лавчонки, в которой она пропадала ежедневно, Оливер не видел несколько лет. В общем, госпожа Класпер была настоящей кровопийцей.

Вся эта жизнь на военном положении подтачивала Оливера, медленно и верно выводя его на линию нервного истощения.

Почему он не бросил Эбби давным-давно, забыв как страшный сон? Быть может, потому, что каждый раз она исправлялась и становилась шелковой до следующего унизительного происшествия. Или потому, что ему так хотелось цепляться за это подобие счастливой обеспеченной семьи, красивой обертке которой завидовали многие. Временами в нее начинал верить и сам Оливер, слишком легко и быстро прощавший обиды.

Но нервы истощались, донимавший его тик со временем усилился, а сны стали беспокойными и больше походили на краткие кошмары. Казалось, ничто не прервет череду уныния и неудач.

Каково же было удивление Оливера, когда в один прекрасный день его любезная супруга, такая жесткая и самоуверенная, выпрыгнула в закрытое окно. А в следующую секунду входная дверь слетела с петель и в дом ворвались двое запыхавшихся молодых людей.

— Упустили! — выкрикнул один из них, холеный юноша в старомодном костюме. Тонкие черты его лица были искажены гневом. — Вот же тварь!

Второй парень быстро прошествовал к окну, не обращая никакого внимания на замершего в ужасе Оливера, и свесился наружу.

— Ушла,— наконец изрек он и с усталым вздохом сел на усеянный стеклом подоконник.

— Кто вы? — растерянно спросил господин Класпер.

Лишь после этого гости обратили на него свои взгляды с выражением искреннего удивления на лицах, словно Оливер был мебелью, которая неожиданно заговорила.

— Кто вы и что делаете в моем доме? — уже более уверенно повторил он, вспомнив, что до сих пор сжимает кухонный нож. Парень повыше заскочил в комнату в грязных сапогах, и Оливер строго уставился именно на него. Но, к его удивлению, незнакомец протянул широкую ладонь для рукопожатия.

— Лис, очень приятно. А это, — он указал на прогуливавшегося вдоль стен друга, — Кристиан Фэй.

— Самая лучшая крестная фея, которая могла вам достаться,— отозвался Кристиан Фэй и склонился в учтивом поклоне. — Простите за беспорядок и доставленные неудобства, господин Класпер, но это было необходимо. Существо, за которым мы охотимся, можно поймать, только застав врасплох.

— Существо? — повторил Оливер. В его мозгу забрезжила смутная догадка, но разум все еще стоял стеной и не впускал подобные глупости в поле сознания.

— Мы все объясним.