Кристалл времени

Я знал наверняка, что не был ни в чем не виноват, но можно ли это доказать? Стоило только этому сомнению забраться в ворох моих мыслей, как решение ехать на вокзал я решительно отмел. Разве можно ехать домой? Там меня станут искать в первую очередь. Задержат, возбудят уголовное дело, начнут следствие, а оно в нашей стране может длиться годами.

Нет, этот вариант меня совершенно не устраивал. Если все так и произойдет, то потом, даже если мне удастся доказать свою невиновность, репутация будет безнадежно испорчена. Значит, доказывать, что я прав, надо, пребывая на свободе.

Я понятия не имел, как в таких случаях действуют правоохранительные органы, но не сомневался в том, что ориентировку на меня разошлют, в первую очередь, по вокзалам и постам ГИБДД. Значит, надо было не только остаться в столице, но и срочно раствориться в ней. Но как это сделать это в начале шестого утра?

Ответ подсказала яркая реклама. Отбросив сомнения, я нырнул в казино.

Посетителей внутри было немного, но все же достаточно для того, чтобы затеряться в их массе. Финансы не позволяли мне делать крупные ставки, поэтому я наменял в кассе жетонов и устроился играть за автоматом. Играл без всякого азарта, будучи далеким от окружающей меня реальности. Просто время от времени переходил от одного «однорукого бандита» к другому, машинально опускал жетоны в щель и дергал за рычаг. Несколько раз мне везло, и в металлический карман с радующим слух звоном сыпались блестящие жетоны.

Казино повлияло на меня благотворно. Я сумел немного успокоить разгулявшиеся нервы, и теперь мог принимать более обдуманные решения. К утру я проиграл совсем немного, и в девять часов покинул увеселительное заведение. Улица встретила меня новой серостью и новым дождем. Казалось, так будет теперь всегда.

Час спустя я уже был на автовокзале в Выхино. Автобусы до Кашповки ходили через каждые полчаса. Я купил билет на ближайший рейс, и отправился на перрон.

Несмотря на четверг, самый разгар рабочей недели, автобус оказался битком набит какими-то странными на вид людьми, скорее всего дачниками, непонятно зачем ехавшими в такое ненастье за город. Дачный сезон, на мой взгляд, уже должен был завершиться. Впрочем, от садово-огородных будней я всегда был далек. Если ехали люди на дачи, значит, ехали не просто так.

Час спустя я благополучно сошел в Кашповке. Небольшой элитный дачный поселок располагался метрах в двухстах от шоссе, спрятавшись в лесополосе. Отыскать нужный дом было нетрудно. Сын Вяземского оставил довольно точные координаты и даже нарисовал крохотную карту. По распечатке из Интернет-кафе я и ориентировался. Пришлось пройти почти весь поселок, ибо дача Вяземских располагалась на самой окраине, соседствуя с подступавшим к самому забору диким, а не ухоженным, как в поселке, лесом.

Дача оказалась огромной. За высоким глухим забором угадывалась внушительная усадьба, площадью не меньше гектара. Где-то там, в самой глубине, среди вековых, могучих дубов и мачтовых сосен, упиралась острием в небо и коричнево-черепичная крыша дома.

У калитки я обнаружил электрический звонок, несколько раз нажал на кнопку, но ко мне так никто и не вышел. В заборе не было щелей, сквозь которые можно было бы заглянуть внутрь. Но я проделал слишком долгий путь, чтобы теперь просто взять и отступить. Разбежавшись, я взлетел на забор, подтянулся на руках и заглянул во двор. Там царило забвение.

– Что это вы делаете? – остановил меня резкий окрик.

От неожиданности я сорвался с забора. Передо мной, пылая праведным гневом, стояла сухонькая старушка под зонтиком, подчеркнуто-интеллигентного типа, явно из людей старой закалки. Она заметно меня боялась и настороженно следила за каждым моим движением.

– Здравствуйте, – сказал я, поднимаясь с земли и отряхиваясь. – Вы все неправильно поняли. Видите ли, я приехал из провинции, к Вяземским. Хотел передать им привет от старого знакомого.

На старушку мое объяснение не произвело должного впечатления. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она ощупывала меня скептическим взглядом, всем своим видом показывая, что не верит ни единому моему слову. Должно быть, человека из провинции она представляла себе совершенно иным. С косматой гривой волос и густой бородой, например, в лохмотьях и с каменным топором в руках. А тут перед ней стоял вполне прилично одетый молодой человек, пусть и с помятым после бессонной ночи и всего пережитого лицом.

– Вяземских нет, – заявила она таким тоном, будто на самом деле хотела произнести: «Убирайтесь вон!».

– А вы случайно не знаете, как их можно найти? – спросил я. – Хотя бы Михаила.

Услышав знакомое имя, старушка немного смягчилась. Похоже, она перестала принимать меня за мелкого воришку.

– А вы, правда, из провинции? – поинтересовалась она.

Вздохнув, я выудил из внутреннего кармана куртки служебное удостоверение и протянул ей. Она долго, с видимым пристрастием, изучала мой документ. Потом отдала назад.

– Так вы из газеты, – выдохнула она с сожалением. – Что ж, идемте ко мне. Я вас чаем напою.