Крисп Видесский

Слова эти настолько точно передавали судьбу армии Мавра, что Крисп запнулся, прежде чем вспомнил загадочное ясновидение Танилиды. Он собрался и продолжил:

– «Не сомневаюсь я, что вы сделали все, чтобы отвратить его от подобного неразумия, но спасти человека от него самого никому не дано. В том и состоит великая опасность Арваша Черного Плаща, что, познав добро, он отверг его ради зла. Если б только была я мужем, чтобы встретить его в поле бранном, хотя и знаю я, что враг сильней. Однако, волей Фоса, мы с ним еще можем сразиться.

Да благословит Фос вас, вашу супругу и сыновей. Прощайте».

Дара вцепилась в единственное слово:

– Сыновей?

Крисп проверил.

– Тут так написано.

Дара очертила над сердцем солнечный круг.

– Ты говорил, она провидица?

– Так было. – Протянув руку, Крисп погладил живот Дары.

Выпуклость еще не ощущалась, даже когда Дара была обнажена, а тем более теперь, через теплые зимние одежды. – Как мы его назовем?

– Ты для меня слишком практичен – я еще не подумала. – Дара нахмурила лоб. Легкие морщинки показались над бровями и вокруг рта – когда Крисп начинал служить вестиарием, их не было. Дара была почти его ровесницей; и ее старение, пускай почти незаметное, напоминало Криспу, что он тоже не молод.

– Ты дал имя Фостию, – произнесла она. – Если это и впрямь сын, давай назовем его Эврипом, по моему деду?

– Эврип. – Крисп раздумчиво подергал бороду. – Неплохо.

– Тогда решено. Еще один сын. – Дара опять очертила знак солнца. – Жаль, что Мавр не унаследовал материнский дар. – Ее взгляд вернулся к пергаменту в руках Криспа.

– Да, сколько я знаю, ни капли. Если б у него был дар, он не вышел бы в поход. За себя он не испугался бы: он прямо мечтал стать воином. – Крисп улыбнулся, вспомнив, как по дороге в Опсикион из поместья Танилиды Мавр рубил кусты ножом. – Но он никогда бы не отправил на гибель армию.

– Ты прав, конечно. – Дара поколебалась и спросила:

– Ты собираешься назначить нового севаста?

– Как-нибудь придется. – Назначение главного министра не казалось теперь Криспу таким важным, как перед тем, как он назвал севастом Мавра. Теперь, когда мятеж был подавлен, ему уже не приходилось быть в двух местах одновременно, а значит, уменьшалась и нужда в столь могущественном чиновнике. – Скорее всего, – подумал он вслух, – я поставлю Яковизия. Он хорошо служил мне, знает и город, и соседние земли.

– О. – Дара кивнула. – Да, это хороший выбор.

Что-то в тоне, каким была произнесена эта ничего не значащая фраза, заставило Криспа бросить на супругу внимательный взгляд.

– У тебя был кто-то другой на уме?

Трудно было заметить, как краснеет смуглая Дара, но Криспу это удалось.

– Не то чтобы на уме, – ответила она нарочито небрежно, – но отец спрашивал, не принял ли ты решения.

– Да ну? Или он спрашивал, не хочу ли я назначить его?

– Ну, в общем, да. – Румянец на ее щеках стал ярче. – Я уверена, что он ничего дурного не имел в виду.

– Не сомневаюсь. Передай ему вот что: из него получился бы хороший севаст, если бы я мог ему без опаски спину подставить.

Пока что я в этом не уверен, и его вопросы доверия к нему не прибавляют. Или я напрасно беспокоюсь? – Дара прикусила губу.

– Неважно. Не говори. Этот вопрос ставит тебя в недостойное положение.

– Ты же знаешь, что мой отец – человек с амбициями, напомнила Дара. – Я передам ему твои слова.

– Буду только признателен. – Крисп оставил тему, понимая, что доведенная до крайности Дара скорее отшатнется от него, чем привяжется.

Он нашел себе безличное занятие – перечитал письмо Танилиды еще раз. Ему тоже хотелось, чтобы она сразилась с Арвашем. Если у кого-то и хватит сил справиться с колдуном, так у нее.

Ясновидение предупредит ее о его планах, а скорбь по сыну сосредоточит чародейскую силу, как линза – солнечные лучи.

Крисп отложил письмо. Сколько он мог покуда судить, ни один чародей Видесса не мог сразиться с Арвашем Черным Плащом один на один. Перед императором вставал тяжелый вопрос: как ему одолеть халогаев Арваша, если чары злого колдуна работали, а его волшебников – нет?

Поставить вопрос было несложно. А вот найти ответ пока не удавалось. Кроме одного – «никак».

* * *

Трокунд выглядел ошарашенным. Это выражение не сходило с его лица всю осень и зиму. Крисп понимал его и даже сочувствовал насколько мог себе это позволить. Он продолжал вызывать чародея, чтобы разузнать относительно Арваша, и каждый раз Трокунд не обещал чудес.

– Ваше величество, с тех пор как мы вернулись из похода, Чародейская коллегия гудит как улей, пытаясь разгадать секреты колдовства Арваша, – сказал Трокунд. – Меня самого допрашивали под чарами и зельями, дабы удостовериться, что моя память не обманывает меня, в надежде, что какой-то иной чародей, получив доступ к моим знаниям, сумеет найти ускользнувший от меня ответ.

Но…

– Пчелы жужжали, да меда не дали, – заключил Крисп.