Крипты Терры: Прогнивший Трон

Наврадаран не разговаривал с Кроулом по пути. Они сели на транспорт, который вывез их из Внешнего Дворца через воздушное пространство, на удивление свободное от летательных аппаратов. Здания здесь были древнее, чем где-либо, облицованные настоящим камнем, добытым из глубин Старой Земли. Для возведения арок и многоярусных колоннад строители использовали в те времена искусно обработанные гранит, мрамор, известняк и песчаник. Здания производили столь же сильное впечатление, здесь чувствовалась вложенная в них душа художника. Это были первые пробы пера архитектурных стилей, которые потом начали применять по всей Галактике: готические башенки, резные украшения в форме черепов, мрачные статуи закутанных в мантии ангелов с мечами, стоящими на вечной страже. Некоторые из этих зданий считались старыми уже тогда, когда Император впервые отдал приказ отправиться к звездам. Теперь же они превратились в реликты, окаменелости древних времен, нити, связывающие человечество с эпохами былых свершений.

И если Внешний Дворец полнился жарой и шумом, то Внутренний отличало сонное спокойствие. Здесь тоже были толпы, но они по большей части состояли из высокопоставленных слуг Императора, а не пришельцев из других миров, и, сознавая свою ответственность, двигались с достоинством и в почти полной тишине. Со всех сторон поднимались башни и колокольни, соединенные мостами и эстакадами. Сеть транспортных магистралей была столь густой, что наземные уровни Дворца оказались погружены в вечный тенистый сумрак. Вырезанные на каждом фронтоне изображения двуглавого орла выглядели скорее мрачно, чем торжественно. Статуи рыдали слезами из лишайника, спускавшимися по каменным щекам из пустых, раскрошившихся от времени глазниц.

Летательный аппарат Наврадарана нес их над сердцем медленно умирающего мира. Солнце поднялось еще немного, окрасив верхушки шпилей и флагштоки в светлосерые тона. Змеящиеся молнии теперь сверкали ближе, тонкими линиями рассекая тяжелые, закручивающиеся в спирали облака, на краткие мгновения освещая древние каменные постройки серебристым светом.

Санктум Империалис возвышался впереди, доминируя надо всеми остальными зданиями вокруг. Внешними очертаниями он напоминал громадные зиккураты Марса, но при этом был мрачнее и больше. На углах колоссального сооружения стояли керамитовые колокольни, увенчанные шипастыми крышами. Выше всех поднималась невероятная туррис вирорум, башня героев, восьмиугольная в сечении, покрытая копотью древних пожаров и украшенная эмблемами тысячи орденов Адептус Астартес. По легенде, единственный путь к скрытой за завесой облаков вершине этой башни лежал через Несокрушимую Лестницу, высеченную в монолитной скале, чьи ступени почти стерлись под ногами бессчетного количества жрецов. Лишь этим путем можно было добраться до громадного колокола, который периодически звонил в память о потерянных душах. И, когда это случалось, скорбный звон разносился по всей планете.

Вокруг транспорта теперь клубились густые грозовые тучи. Центр воздушной воронки был виден невооруженным взглядом: медленно вращающаяся вокруг вершины Санктума спираль, подсвеченная изнутри ветвящимися молниями, поддерживаемая бесконечным безмолвным горестным криком целого мира. Даже воздух, казалось, стал тяжелее и плотнее. Опустив руки на подлокотники кресла, Кроул увидел, что по перчатке силовой брони пробежали разряды статики.

Он чувствовал остаточное влияние силы, копящейся во всем вокруг, подпитывающей бурю и заставляющей весьма внушительных размеров здания вибрировать от крыши до фундамента. Инквизитор был почти уверен, что слышит призрачный шепот миллионов людей, обитающих в этом месте. Вот дрожащего ученика астропата ведут под руки в амфитеатры Башни Видения; а вот имперские царедворцы мягко ступают в тенистых коридорах, где стены и полы облицованы мрамором; вот кардинал ведет службу, стоя перед роскошно отделанным алтарем. И все они были ничтожны по сравнению с единственной по-настоящему важной сущностью, запертой глубоко под пышным убранством и великолепной архитектурой. Он был там с самого начала и пробудет до самого конца. Рядом с этой бессмертной сущностью все остальное казалось призрачным и мимолетным.

Кроул осознал, что его сердцебиение участилось. Чем дольше он смотрел на Санктум, чем ближе они подлетали к грандиозному мавзолею, тем плотнее и жарче становился воздух и тем сильнее колотилось сердце инквизитора. Он мог бы проглотить какой-нибудь препарат, но сомневался, что транквилизаторы сейчас чем-то помогут. Нахлынувшие ощущения имели мало общего с физическими процессами в организме. Они были порождением той неимоверной силы, запертой в храме-склепе, одновременно ужасающей и величественной, скорбной и исступленной.

Транспорт приземлился перед первой аркой, ведущей в нависающую над миром громаду Санктума, стоящей в тени одного из девяти титанолитов — Вулкана, Хранителя Врат, судя по надписям.

Только здесь Наврадаран заговорил:

— Остальной путь мы проделаем пешком. Это священная земля.