Криптономикон, часть 2

Лет через десять мы стали использовать «Аретузу», чтобы сбить спесь с новичков. К тому времени АНБ фантастически разрослось, мы набирали лучших молодых математиков со всех концов Соединенных Штатов. Когда кто-нибудь из них слишком о себе мнил, его сажали за «Аретузу» — пусть не воображает. Многие обломались. Однако примерно в 59-м появился один парнишка — самый способный из всех, кого мы видели. Он ее расколол.

— Полагаю, вы позвонили не для того, чтобы раззадорить мое любопытство, — говорит Рэнди. — Что он выяснил?

— Что перехваты «Аретузы» — вовсе не шифрованные сообщения, а просто результаты определенной математической функции — римановской дзета-функции, которая применяется в разных целях, в частности, как генератор случайных чисел в некоторых криптосистемах. Парень доказал, что если задать определенные параметры и ввести некую ключевую последовательность, то функция выдаст в точности ту же последовательность, что и перехваты. Больше ничего она не пишет. И на этом карьера Комстока чуть не закончилась.

— Почему?

— Отчасти потому, что он вбухал в это дело безумное количество людских ресурсов и денег. Но главным образом потому, что ключевой последовательностью — затравкой для генератора случайных чисел — оказалась фамилия шефа. К-О-М-С-Т-О-К.

— Шутите.

— У нас были все доказательства, неопровержимые математически. Получалось, либо Комсток сам сгенерировал перехваты, причем имел глупость использовать для затравки собственную фамилию — поверьте, с него бы сталось, — либо над ним чудовищно подшутили.

— А вы как думаете?

— Ну, он никогда не говорил, откуда взял эти перехваты, так что трудно строить гипотезы. Я склонен верить в теорию розыгрыша: уж очень у многих подчиненных был на него зуб. Но не в этом суть. Его с треском вышибли из АНБ в сорок шесть лет. Седовласого ветерана, технократа с самым высоким допуском и кучей влиятельных друзей. Отсюда он более или менее прямиком попал в Совет Национальной Безопасности Кеннеди. Остальное история.

— Ничего себе, — потрясенно говорит Рэнди. — Ну и фруктец!

— Палец в рот не клади, — соглашается понтифик. — А теперь его сынок… ладно, не буду заводиться.

Понтифик надолго замолкает, и Рэнди спрашивает:

— Так почему вы мне сейчас позвонили?

Понтифик несколько мгновений не отвечает, как будто сам не знает ответа. Однако Рэнди думает иначе. Тебе что-то хотят этим сказать.

— Думаю, меня ужаснуло, что талантливые молодые люди будут снова убиваться над «Аретузой». До звонка с моторной лодки я думал, что она мертва и похоронена.

— Но вам-то что?

— Вы и так лишились миллиардных компьютерных патентов, — говорит понтифик. — Это было бы несправедливо.

— Значит, из жалости.

— И потом, я уже говорил, что человек, который вас подслушивает, — мой друг. Он услышит каждое слово, которое вы скажете в ближайшие несколько месяцев, или по крайней мере прочтет в записи. Если вы, Кантрелл и другие будете все это время говорить об «Аретузе», он просто не выдержит. Абсолютно кафкианское дежа-вю. Так что, пожалуйста, бросьте это дело.

— Что ж, спасибо за намек.

— На здоровье. Позволите совет?

— Понтифику положено советовать.

— Прежде должен предупредить, что давно не вращаюсь в свете и не усвоил постмодернистского стремления воздерживаться от оценочных суждений.

— Я приготовился.

— Мой совет: создайте самую лучшую Крипту, какую только можете. Ваши клиенты — по крайней мере их часть — в практическом смысле настоящие аборигены. Они или обогатят, или убьют, как в первобытных мифах.

— Вы про наркобаронистых персонажей?

— И про некоторых белых людей в костюмах. Довольно одного поколения, чтобы вернуться к первобытной дикости.

— Что ж, мы предоставляем самые современные криптографические услуги всем нашим клиентам — даже тем, кто носит кольцо в носу.

— Прекрасно! А теперь — как ни жаль заканчивать на грустной ноте — мне пора прощаться.

Рэнди вешает трубку, и телефон почти сразу звонит снова.

— Ну ты, братец, крут, — говорит Дуг Шафто. — Звоню тебе в самолет, а у тебя занято.

— Я знаю анекдот, — отвечает Рэнди, — про одного чувака, с которым ты встретился на горнолыжном подъемнике. Только с этим придется повременить.

Глория

Голый по пояс, в камуфляжной раскраске, с ножом в руке и кольтом 45-го калибра за поясом, Бобби Шафто сгустком тумана крадется по джунглям. Между мохнатыми стволами двух финиковых пальм отчетливо проглядывает японский военный грузовик. Бобби останавливается. Боевой строй муравьев ползет по его ноге от сандалии вверх. Шафто не обращает внимания.

Японцы явно остановились по нужде. Двое рядовых вылезают из грузовика и обмениваются несколькими словами. Один отходит в джунгли, другой прислоняется к крылу машины и закуривает. Кончик сигареты алеет, как закат позади грузовика. Японец отошедший в джунгли, спускает штаны, садится на корточки и прислоняется спиной к дереву, чтобы посрать.