Криптонит Дубова

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Классно, да? Мы оба нравились друг другу с самого начала и при этом были убеждены, что второй испытывает антипатию. Ну а как можно догадаться о симпатии, если с тобой не разговаривают, а слова цедят раз в час? Постоянное раздражение и сарказм! Действительно. Ну чем не показатели заинтересованности? На деле же получалось, что Кирюшенька злился из-за моего подчеркнуто отстраненного поведения. Два зашоренных болвана.

— Супер. Сам доводил до белого каления и сам же бесился.

— Сейчас я понимаю, что вел себя как кретин, но попробовав, словно в зависимость попал. Ты так будоражила своим тихим клокотанием… А еще очень жалел, что не взял тебя в оборот раньше.

— Ну, просто елей для ушей. — Ответила возмущенно, пытаясь отодвинуться. — Ты меня впритык не видел, не рассказывай басни.

— Видел. — Он удержал, и огорошил дальнейшим признанием. — Эти твои кольца на груди — как знак «стоп». Поверь, ни одному нормальному мужчине такие заморочки не нужны. Тем более, если девушка носит их годами. А когда ты на свадьбе Вульфов Разумовского танцевать пригласила..!

— Бери пример с Халка. Тому ни мои кольца на шее, ни свое, на пальце — не мешали.

Дубов хохотнул.

— Это ты ему такое прозвище придумала?

— На самом деле его Вадим Разумовский когда-то так назвал. Ну а по цепочке через Саньку дошло и до меня. Так и приклеилось. Вообще если бы он присутствовал тогда на венчании, я бы, на фуршете точно не появилась.

— Ну, как ты теперь понимаешь, мы с тобой в этом плане одного поля ягоды. Я бы тоже вряд ли заехал.

Саша с Марком женились в спешке, и, вероятно поэтому Бортнич не смог по каким-то причинам посетить их праздник. Где он был в те дни — без понятия. Меня радовало его отсутствие. И точка.

— Ладно, бог с ним. — Тон Кирилла вдруг резко изменился. — Объясни мне, что за приступ игнора сегодня случился?

— Так получилось… я разозлилась… — чувствуя, как атмосфера начинает уплотняться, села и оглянулась в поисках своей одежды.

— Из-за чего? Из-за того, что тебе предложили пообедать?

— Нет. Из-за того, что ты распорядился не выпускать меня. — Уцепив двумя пальцами майку, потянула ее к себе.

— Об этом ты узнала позже. Что не так, можешь объяснить?

— Я не услышала звонка. А потом уже была зла. — И что интересно, его расспросы начинали донимать все сильнее и сильнее — защитная реакция, когда вас загоняют в угол. Надела майку. Осталось найти на какой люстре где мои заколдованные трусы. Эта пара из лайкры, находясь рядом с Дубовым, вечно пыталась куда-то сбежать.

Удав наклонился вниз, поднял свои брюки, достал телефон и нажал на вызов, рассматривая экран. Из коридора послышались трели моей лжи.

— Нелли. — Его голос придавил, вымогая правду. Какой тяжелый человек — ужас просто!

— Кирилл, отстань от меня, пожалуйста. — Собирая остатки терпения, попросила напряженно. — Я хотела побыть одна.

— Мне уйти… сейчас?

Обжигающий холод — странное словосочетание, но думаю, каждый хоть раз в жизни испытывал его. Попробуйте как-нибудь засунуть руку в сугроб и подержать несколько минут. Надолго вас не хватит, уверяю. После вопроса Кирилла мое тело без всякой криотерапии ошпарило стужей.

— Если куда-то спешишь, конечно, иди… — Договорить не успела, он внезапно обхватил под грудью и силой уложил назад, распластав под собой.

— Нелли!

— Я стеснялась! — закричала, сорвавшись. — Это ты хочешь знать?! Тебе всегда надо мою душу наизнанку выворачивать?! Отпусти!!

— Стеснялась? — замер в удивлении. — Чего… кого… меня?

— Да! Да, черт побери! — прошипела, пытаясь освободиться, но быстро выдохлась. И не мудрено, когда на тебя налегает здоровенный бугай! В итоге обессиленно тихо сказала: — Я никогда не уходила в такой отрыв. Так понятнее?

В моем представлении нормальный мужчина, услышав подобное признание, попытался бы успокоить и заверить, что все в порядке. Ага. Но нет. Не в нашем случае. Как уже не раз повторяла, реакцию Дубова предугадать невозможно. Ставки, господа! Делаем ставки!

— Я расшевелил бревно? — сдерживая улыбку, выгнул бровь дугой.

У меня от возмущения задергалось верхнее веко. Зубы заныли и голос пропал. Шут гороховый! Нашел тему для веселья!

— Экоактивистам и не снилось. — Продолжил издеваться великий балагур. — Ш-ш-ш, тихо. Кусаться будем потом. — Он наклонился и поцеловал, удерживая. Минут пять истязал своим языком и отстал только когда успокоилась. — Нам надо больше говорить. — Прошептал, сглотнув. — Малые попросились к бабушке… а я боялся, что ты надумаешь чего не надо, проснувшись одна…

То самое чувство, когда вас затягивает, словно в воронку. Кирилл делал это инстинктивно — каждым жестом, словом, взглядом. Собой. Продолжал обвивать, создавая кокон, в который мечтает попасть любая женщина. Лишал независимости, подписывая меморандум в одностороннем порядке, отчуждая мою свободу по праву сильного…

Глава 41