Криптография и свобода

И вот огромный W-банк встал перед выбором: а не страшно ли связываться с программистом-одиночкой? Если бы в этом банке были одни чиновники, то наверняка вместо реальной разработки автоматизированной системы электронного документооборота получились бы бесконечные дебаты на эту тему, но тут мне опять повезло: нашелся в W-банке человек, который отмел все эти дебаты простым и понятным аргументом:

– Всю ответственность я беру на себя!

Это был Владимир Константинович Тяпкин, бывший полковник Советской Армии, инженер, кандидат технических наук.

Что же требовалось W-банку?

Первый раз, когда я появился там, мне запомнилась одна картинка. Старинное здание напротив Кремля, комнаты не то что дореволюционной, а прямо доисторической постройки, типа тех, что можно увидеть в фильме «Петр I» или «Иван Васильевич меняет профессию». Одна комната была похожа на боярскую кладовку: размером примерно 5х5 метров, но самое интересное – наклонный потолок. С одной стороны комнаты – сравнительно высокий, а с противоположной – не больше, чем метра полтора, встать и выпрямиться невозможно. Работало в этой комнате управление информатики W-банка, с одной стороны (с высоким потолком) сидела мужская часть, а с другой, где встать невозможно – в рядок три молодых девушки, которые целый день отправляли по Sprint-Net в многочисленные филиалы банка различные распоряжения, балансы, сводки, статистические отчетности и всю прочую документацию, составляющую основы жизнедеятельности любого банковского организма. И вот требовалось высвободить этих девушек, вытащить их из этой кладовки на свет божий, а всю нудную и однотипную работу переложить на автоматизированную систему защищенного электронного документооборота.

Криптоцентр позволял только шифровать и подписывать файлы, но он не был приспособлен для их рассылки. К тому же у W-банка были свои, специфические требования к рассылке: при получении адресат должен автоматически посылать отправителю подтверждение получения, заверенное своей электронной подписью. Это требование было основано на нескольких реальных случаях из жизни банка. Один раз девушка ошиблась и при отправке платежных документов по Sprint-Net указала неверный адрес получателя. Пока с этим разобрались, произошла задержка платежа и клиент выставил банку штрафные санкции. В другой раз наоборот, банк выставил по Sprint-Net клиенту по каким-то основаниям штрафные санкции, но клиент отказывался их оплачивать, впоследствии уверяя, что не получал их.

Общая причина этих и других подобных недоразумений – изобилие ручных операций при существовавшем в то время электронном документообороте, отсутствие четкого разграничения, когда и в какой момент времени ответственность за электронный документ переходит от отправителя к получателю, большая нагрузка на обслуживающий персонал, который, как и все люди, может иногда и ошибаться. И тут я еще раз смог убедиться, что криптография – это хоть и важная, но только одна составляющая в банковской системе электронного документооборота. Другая составляющая, хоть и не такая изящная, но не менее важная – электронная бюрократия, программа-чиновник.

А не получится ли так, что программа-чиновник оставит без куска хлеба человека-чиновника? Одну подобную сцену мне довелось в явном виде наблюдать в ЦБ. Первая версия программы «Криптоцентр-АВИЗО» была очень простой: девушка набирала с клавиатуры все реквизиты авизовки, программа высчитывала по ним код подтверждения достоверности и выдавала его на экран. В таком виде эта программа первоначально работала в ОПЕРУ – крупном подразделении ЦБ, где ежедневно обрабатывали несколько сотен авизовок. Под кодирование авизо была создана специальная группа, около 10 человек, но на самом деле подготовку исходящих авизо осуществляла совсем другая группа, а подготовленные пакеты авизо в виде базы данных в формате DBF передавались на дискете в группу кодирования. Здесь их распечатывали и для кодирования заново вводили в компьютер все реквизиты вручную. Когда мне впервые поведали эту таинственную Центробанковскую технологию, то я позволю себе здесь не приводить свои эмоции по этому поводу. Вскоре я принес в ОПЕРУ новую версию «Криптоцентра-АВИЗО», в которой уже был автоматический ввод всех необходимых для кодировки реквизитов из DBF-файла. Девушка – операционистка, запустив эту программу, нажала одну клавишу «ENTER» и на экране через секунду высветился результат:

Успешно закодировано авизо – 50

Первая реакция девушки:

– Ну все, теперь нас всех разгонят!

Но, странное дело, никого не разогнали. Просто вместо дурной и бестолковой работы они стали заниматься анализом баз данных, получением сводных характеристик, повышением своей компьютерной грамотности. А система «Криптоцентр-АВИЗО» тоже при этом развивалась, я все время добавлял туда по просьбе ОПЕРУ все новые и новые возможности. Одна задача оказалась достаточно нетривиальной, но в то же время жизненно очень важной.