Крип

Она отвернулась, подавив всхлип. Черный истолковал это по-своему, решив, что девушка ужасно напугана (что собственно было чистой правдой). Он попытался мягко ее успокоить, даже попробовал дотянуться, чтобы погладить по голове. А затем настойчиво попросил, скорее даже потребовал еще раз нарисовать чудище. Ольга постаралась, как могла, терпеливо выуживая из памяти подробности. Надо сказать, рожа, изображенная вторично на полях журнала, вышла и в самом деле лучше, более выразительной. По крайней мере, страшнее. Крип долго смотрел на нее все с тем же выражением. Затем откинулся на своем ложе, закрыл глаза и сжал в кулак здоровую руку, приложив его к сердцу. После долгой паузы он тихо, но отчетливо спросил в никуда:

- Patrem, recte vos?

Они вернулись к диалогу с комиксами. Когда Ольга нарисовала фигуру в плаще с третьей рукой над плечами, Фидус оживился снова, он явно понял, кто изображен ольгиной рукой, несмотря на всю карикатурную условность. В уставшем взгляде Крипа девушка читала очередную стадию удивления и нотку почтения. Да и сама она, глянув на свои приключения ретроспективно, прямо даже приосанилась. Действительно, перечень выглядел солидно, можно сразу фильм снимать - тут тебе и сверхчеловеки, и чудища стремные, и Машина, и наконец, чучело в маске. Прямо как в сказке про Колобка, который от всех ушел.

Знать бы еще, кто все эти уроды страшные...

Фидус опять вернулся к изучению схемы Б, тяжело вздохнул и сказал что-то непонятное. Звучало без особого оптимизма, однако не совсем безнадежно, скорее как описание тяжелой, безрадостной работы, без которой не обойтись. А затем, казалось, выпал из реальности, уйдя то ли в глубокую медитацию, то ли в обморок. На этом Ольга решила, что сегодня приключений хватит. Кончались резиновые «пайки», воды осталось не более полбутылки, надо было раздобыть еще салфеток, чтобы обтереть Крипа и желательно еще пузырь этого недоконьяка, чтобы сохранить немного здравого рассудка. Но все – завтра. Точнее после отдыха.

Она свалилась, не снимая куртку, на жесткий пол, накрылась лабораторным халатом, который успел лишиться рукавов, пошедших на обтирку Фидуса. Скорчилась, обхватив колени руками, совсем как тот алиен, которому проломил башку гигант. Ольгу трясло и морозило, все время казалось, что откуда-нибудь вот-вот полезет клыкастое мурло с богомольной головой, но заснула девушка на удивление быстро.

Сон выдался обрывочным, нервным, она часто просыпалась. Болела спина и ноги. Крутясь и переворачиваясь, Ольга сама не заметила, как прижалась к спутнику. Стало немного уютнее. Фидус оказался теплый и умеренно мягкий, на его руку можно было удобно положить голову. Ольга поерзала в полусне, устраиваясь, и снова тихонько задремала.

Инквизитор пришел в себя. Девочка тихонько заскулила во сне, очень тонко и жалобно. Ей опять снилось что-то недоброе. Криптман погладил ее по светловолосой голове, мягко провел рукой по плечу, как свернувшегося котенка. Она и в самом деле казалась очень маленькой под боком у почти двухметрового инквизитора. Фидус прижал ее теснее, спутница по несчастью успокоилась, закусила, не просыпаясь, палец. Измученный инквизитор лежал, глядя в низкий, подсвеченный красным, потолок. Гладил очень храбрую и, кажется, очень несчастную светловолосую девочку. И думал о чем-то своем.

Глава 14

Глава 14

Ольга проснулась мгновенно, без переходов и периода сонной полудремы. Удивительно, если принять во внимание, насколько девушка вымоталась за минувшие дни. Ее разбудило ощущение. Нечто странное, как будто сквозняк овеял разгоряченное лицо. Или провели по щеке невидимым перышком. Чувство на грани осязаемого и даже самую малость за гранью, настолько невесомое, что его словно и не было. Но все же Ольга проснулась, открыла глаза, тихонько застонала, увидев ненавистную красную лампочку за толстой решеткой.

- Опять, - прошептала девушка. – Пора бы уж кому-нибудь нас спасти… Машина, выручай, на тебя вся надежда.

Хотелось пить, еще больше – есть, тело жалобно подвывало от боли в суставах и требовало хотя бы матрас, но все это было уже привычным фоном невзгод и лишений, к нему Ольга успела привыкнуть. И все же ... Что-то было не так. Смутное ощущение засело на краю сознания, не позволяя разуму нырнуть обратно в забытье. Ольга попробовала сосредоточиться и понять, что ее разбудило. Однако вокруг ничего, ровным счетом ничего не происходило. По-прежнему едва слышно жужжали лампы, источая кроваво-красный свет. Шипели трубы за бетонными стенами. Гудели отдаленные механизмы, поддерживая жизнь в обезлюдевшей Станции. Скорее даже не гудели, а передавали гудящую вибрацию через …

Стоп.

Нет, не передавали.