Крестовый отец

– Я мог стирать отпечатки, уничтожать следы, шмонать квартиру в поисках какой-нибудь фигни, – выступил за прокурора Шрам.

– Конечно, могли, – легко согласился Бескутин. – Но почему-то успели стереть отпечатки только с рукояти орудия преступления.

– Въезжал, что все пальчики не затрешь, чай, не впервой к Филипсу завернул.

– Конечно, конечно, все так, как вы говорите. Тем более, вы понимали, что наличие ваших пальцевых отпечатков в квартире легко объяснится давним знакомством с убитым. – Адвокату заметно понравилась игра, но брезгливая гримаса к его рожице приклеилась намертво. – Но если вы не уничтожат следы, то что же все-таки делали в квартире Владимира Новикова по меньшей мере целых двадцать минут после того, как якобы убили его? Искали что-то? – Распалившись, адвокат склонился вперед и туг же дернулся, будто сел на шило. Опять испугался замарать костюмчик.

– А то нет? – По ироничному изгибу губ собеседника Сергей догнал, что грядет одна из адвокатских штучек, типа выворот темы наизнанку.

– А вот и неправду говорите, обвиняемый! – погрозив пальчиком, Бескутин вытянул из-под ксерокопии заключения эксперта лист, исписанный синей ручкой. – Если предположить, что именно вы совершили убийство, то по совершении спешно покинули место преступления, а потом открыто вернулись к дому, расположенному по адресу Цветогородская, шесть, на автомобиле «джип чероки» под номерным знаком А707СЛ. Ознакомьтесь с показаниями свидетеля Сукачева Николая Михайловича, проживающему по адресу Цветогородская, восемь. Свидетель выгуливал собаку породы болонка по кличке Чари, и видел, как к дому номер шесть подъехал указанный выше автомобиль, как из него выбрался, направился к освещенному крыльцу и вошел в шестой дом гражданин, описание которого подходит к внешности Шрамова Сергея Владимировича. Более того, дальнозоркий свидетель Сукачев берется опознать вечернего гражданина, который, кстати, открывая дверь парадной, повернулся к свидетелю Сукачеву в профиль. И это не все. Свидетелем, боявшимся опоздать к началу программы «Время» и следившим за показаниями наручных часов, точно указан временной отрезок, когда он наблюдал приезд джипа – восемь тридцать пять тире восемь сорок. «Интересненько, – смаковал расклад Сергей Шрамов, слушая не лишенную самолюбования (а что поделаешь? Адвокат, он и в Африке адвокат) речь Бескутина, – натурально, такой полезный свидетель отыскался, или старый жучара слепил его из денежных купюр?»

– Таким образом, принимая во внимание вышеизложенное нагромождение нелепостей, задача обвинения усложняется многократно, до полной невозможности что-либо доказать. – Адвокат победно задрал округлый подбородок и сложил губы трубочкой. И, опомнившись, суетливо вытер лапки носовым платком.

– Кто накаркал ментов? – Сергей не сомневался, что адвокат порылся и в этом вопросе.

– Неизвестный мужчина, назвавшийся со седом по площадке. Дескать, слышен ему шум борьбы, неблагозвучный вскрик «Убью, сука!» И… чего-то там еще приплел для достоверности. Не важно что, так как никто из соседей по площадке и по дому не подтвердил, что вызывал милицию и что-либо подозрительное слышал. Так что, Сергей Владимирович, с этой стороны свидетелей нет. Да и ни с какой стороны их у обвинения нет! Зато есть ваш звонок по сотовому телефону в милицию.

Сергей почувствовал искреннее адвокатское одобрение своей находке с мобильником. Одобрение растеклось в подушечной мягкости голоса и в расцветшей на холеном прянике морды улыбке.

– Если учесть ваш звонок в милицию, – продолжал Лев Арнольдович, брезгливо озираясь на обросшие косматой грязью стены, – то даю гарантию… Вы ж знаете, если я даю гарантию, она сбывается. Так вот, я говорю, что через неделю вы выйдете отсюда под подписку. В самом лучшем случае, – произнес адвокат с нажимом, давая понять что «под лучшим случаем» подразумевается напряженная работа, связанная с немалыми расходами, – через три дня, но никак не раньше. Раньше выйти не поможет ничто и никто,

Лев Арнольдович замолчал, хотел забарабанить пальцами по столу, но отдернул руку, будто там дерьмом намазано. Просто их беседа выехала на перекресток, и указать, в какую сторону ей сворачивать, должен клиент.

Сергей подобрал «паркер», передвинул перед собой поудобнее блокнот. Начал строчить. И говорить:

– Вот что, Лев Арнольдович. Вши должно быть известно, что здесь в какую цену?