Крестовский треугольник

Так приятно медленно шагать вслед заходящему солнцу, когда тусклые лучи, низко скользящие по земле, создают радужное мельтешение в глазах, пробиваясь сквозь ветви деревьев, а ласковый майский ветерок, путаясь в волосах, нежно щекочет кожу своим прикосновением. И становится так хорошо, что кажется, будто время замерло на месте, и нет ничего, кроме этого чудесного весеннего вечера в декорациях старых узких улочек.

Откуда-то издалека послышались раскаты грома. Внезапный порыв ветра поднял столб пыли, обдавая песчаной волной. Резко набежавшие тучи затянули небо, розовеющее последними всполохами солнечного света.

— Сейчас ливанёт! Побежали! — крикнул Роман.

Первые тяжёлые капли ударили о землю, расползаясь тёмными влажными точками по светло-серой дорожной пыли. Они сыпались сверху всё чаще, били по лицу, падали на голову, плечи, спину, мгновенно впитываясь в волосы и ткань одежды. Вскоре дождь хлынул сильнее, вбиваясь мощными струями в асфальт, мгновенно заполнив бурлящими потоками ложбинки водостоков, пенясь в возникших за считанные секунды лужах. Улица моментально опустела. Вокруг, казалось, ни души, и только громкая дробь по жестяным кровлям, сквозь мерный шипящий заполняющий пространство белый шум.

— Давай под крышу! — парни, перескакивая через лужи, побежали в сторону заброшенного дома.

Одним прыжком преодолев три ступеньки, Роман оказался на деревянной веранде. Пахло ветошью, разбухшими от влаги прогнившими досками и сырой, напоенной дождевой водой землёй. Заскочив следом, Андрей обхватил себя руками и судорожно засмеялся:

— Во даёт! Льёт как из ведра! — он дрожал, пытаясь согреться, растирал предплечья руками.

— Что, замёрз? — прохрипел улыбающийся Роман. Со слипшихся сосульками волос, ставших от воды чёрными, на его лицо скатывались крупные капли.

— Не… Нормально… — не в силах унять дрожь, выдавил Андрей. Мокрая одежда облепила его хрупкое тело, делая похожим на подростка. Он выглядел таким жалким и растерянным, что Роману захотелось согреть его, закрыть от дождя, спрятать от всех невзгод.

— Иди сюда, ты весь дрожишь, — прошептал Роман, схватив ледяную ладонь парня. Притянув к себе, он крепко прижал Андрея к груди, закутывая в полы распахнутой куртки. Их тела соприкоснулись, давая почувствовать тепло другого человека. От этого бросило в жар. Перестав дрожать, Андрей застыл, уставившись стеклянным взором в стену. И только частое прерывистое дыхание выдавало его волнение.