Крестоносцы

Едва взойдя на папский престол, тот, кого в юности звали Эдом де Шатийоном, получивший воспитание у самого Св. Брунона, основателя ордена картезианцев, должен был вступить в борьбу с императором Генрихом IV и его ставленником антипапой Гибертом, английским королем Вильгельмом Рыжим и королем Франции; находясь в почти безвыходной ситуации, изгнанный из Рима, поддерживаемый в Германии только пятью верными епископами, Урбан постепенно добился признания своих прав. Он даже отвоевал Рим, где сторонники антипапы Гиберта, бежавшего в Равенну, удерживали только замок Св. Ангела и храм Св. Петра, находившийся под императорской защитой. В предыдущем месяце мае папа даже собрал собор в Пьяченце, где предстал как настоящий вождь христианского мира. Урбан, обладавший удивительной восприимчивостью к любого рода деятельности, верховный понтифик по призванию, сумел в молчании и отрешенности монастырского клуатра выковать себя как борца и завоевателя.

В то время как толпа расходилась после окончания церемонии, Урбан долго совещался с Адемаром Монтейским. Прежде чем войти в сословие духовенства, Адемар был рыцарем, сыном графа Валентинуа, владельца замка Монтелимар. Этот почтенный прелат пользовался полным, вполне заслуженным доверием папы. На следующий день во всех направлениях отправились посланцы, монахи и епископские служки, неся письма понтифика с призывом к верным ему аббатам и епископам собраться на собор, который должен был состояться в Клермоне во второй праздник Св. Мартина (воскресенье, 18 ноября). На церемонию его закрытия были приглашены светские бароны и остальное духовенство.

Сам Урбан II покинул Ле Пюи спустя два дня после праздника в направлении Шез-Дье, где его принял клермонский епископ Дюранд и в тот же день (18 августа) освятил церковь. Должно быть, этот день был особенно радостным для папы, бывшего монаха, так как рядом с ним на церемонии освящения находились трое его товарищей по клюнийскому монастырю: Гуго, теперь епископ Гренобля, который впоследствии был канонизирован церковью (Св. Гуго Шатонефский, поддержавший по просьбе Св. Брунона создание его нового ордена в долине Гранд Шартрез), Одеберт де Монморийон, епископ Буржский и Дюранд, епископ Клермонский. Все четверо были выпускниками одного и того же клюнииского ордена, стараниями которого была доведена до своего логического завершения идея великолепия, присущая церкви еще со времен «катакомб»: например, желая похвалить Св. Майеля, его наследник объявил, что тот отличался «совершеннейшей красотой».

25 октября, перед самым прибытием в Клермон папа Урбан в торжественной обстановке освятил главный алтарь в огромном соборе Клюни, превосходящем по размерам все храмы христианского мира (даже собор Св. Павла в Риме), где расцвело наше романское искусство. Понтифик, готовясь к собору, частенько беседовал с другими прелатами, среди которых находился и Геральд де Кардийяк (впоследствии мы встретим его на Кипре и в Иерусалиме). Одному из них, епископу клермонскому Дюранду, не было суждено увидеть собор, так как он умер в день его открытия (18 ноября) и с его похорон начались заседания.

Из Ла Шез-Дье Урбан II перебрался в Сен-Жилль-дю-Гард, где 1 сентября присутствовал на праздновании дня Св. патрона аббатства, отмеченного пышными церемониями при большом стечении паломников. Среди присутствовавших на самом деле находился граф Тулузский, Раймунд Сен-Жилльский, один из самых могущественных вассалов французского короля, управлявший самыми просторными и богатыми герцогствами Южной Франции. Вполне вероятно, что за десять дней, пока папа там находился, он неоднократно смог переговорить с графом во время процессий и церемоний.

«Более 250 епископских посохов», отметил хронист Бернольд, который с дотошностью журналиста описал ассамблею, собравшуюся в кафедральном соборе Клермона в день Св. Мартина 1095 г. На самом деле, в процессии, которая под пение «Veni Creator» заняла свои места на соборе, насчитывалось около 250 епископов и аббатов. На церемонию собралась огромная толпа народа, едва разместившаяся в просторном соборе, несмотря на его гигантские размеры, нартекс, хоры с окружавшей их галереей, где находились капеллы (это было первое сооружение подобного рода на Западе); правда, нынешний храм уже не тот, где заседал собор, поскольку на его месте позднее возвели кафедральную церковь в готическом стиле, к которой спустя несколько веков Виолле-ле-Дюк в увлечении пристроил башни и островерхие колокольни. Напротив до сих пор сохранился собор Богоматери, заложенный в те времена. Вообще, в Клермоне конца XI в. насчитывалось не менее пятидесяти четырех церквей.