Крестом и булатом. Вторжение

В процессе блиц допроса, устроенного халде, выяснилось, что та принадлежала к немногочисленному племени российской интеллигенции и даже подвизалась в одном издательстве, выпускающем детскую литературу. А аптечные препараты использовала для «раскрепощения творческого начала», принимая по полфлакончика каждые пятнадцать минут. Вставший на ее пути лейтенант милиции показался истово верующей интеллигентке алкоголичке «воплощением дьявола», и она решила любым способом «прервать цепь его злодеяний», даже если бы для этого ей пришлось лишиться ценного спиртосодержащего продукта...

– Здорово, Леша.

– А а, Дима! – обрадовался лейтенант. – Каким ветром?

– Мимо проезжал, – Гоблин с интересом посмотрел на печальное лицо парня, выглядывавшего на улицу из за решетки. – Чо это вы тут делаете?

– Проводим задержание особо опасного преступника, – гордо ответил лейтенант.

– Этого?

– Ага...

– И кто он?

– Убийца Гришечкин. – Чернов хрюкнул.

– Кого он убивал? Писателей?

– Почему? – лейтенант озадаченно уставился на журналиста.

– Потому что Гришечкин – главный редактор издательства «Нева». Он чо, заманивал, авторов в свой кабинет и там мочил? Вот уж от Виталика не ожидал!

– Не, ты перепутал... Убийство в прошлом году на таможне* помнишь?

* См. роман Д.Черкасова «Косово поле. Эпизод второй: Россия» (прим. редакции).

– Ну, – напрягся Гоблин.

– Вот он один из них. Пособник...

– Ах, та ак! И вы его чо, целый год искали?

– У следователя спроси. Мы только его поручение выполняем.

– Понятно. Токо я тебя огорчить должен. Этот штрих в собачнике – не Гришечкин.

– А кто?!

– Я почем знаю, – зевнул Гоблин.

– Как твоя фамилия?! – возмущенно заорал лейтенант, повернувшись к машине.

– Гречин! – разнылся парень за решеткой. – Я же вам тридцать три раза говорил!

Толстый сержант покрутил в руке дубинку.

– Мы думали, что блефует...

– Вот черт! – лейтенант сплюнул на асфальт. – Опять перепутали! А ну, быстро за мной!

– Меня то выпустите! – истошно завопил задержанный.

– Потом! – милиционеры помчались в темный проем парадного.

Гоблин нажал на ручку двери УАЗа и помог парню выбраться на улицу. На лице у заместителя главного редактора лиловел свежий синяк.

– Вали отседова, – посоветовал журналист, – завтра придешь.

Со второго этажа дома раздались гулкие удары в железную дверь и крики «Милиция!», перемежающиеся матерными воплями. Экс задержанный быстрым шагом скрылся в проходном дворе,

Окно кабинета главного редактора распахнулось, и на подоконник выбрался молодой худощавый человек в костюме. Он ловко добрался до водосточной трубы, обхватил ее руками и пополз вниз, не отрывая глаз от раскрытого окна.

Когда расстояние между асфальтом и подошвами его ботинок сократилось до полуметра, произошло непредвиденное.

Ржавая труба лопнула в месте крепления и с противным скрипом отошла от стены дома.

– Не понял! – громко сказал доморощенный верхолаз и упал спиной на тротуар.

Сверху на него обрушился метровый кусок грязного железа.

Гоблин приоткрыл рот.

Экс альпинист резво вскочил, отряхнул перепачканные пиджак и брюки и, словно заправский ниндзя, одним прыжком преодолел расстояние до сквозной арки, выходящей на соседнюю улицу.

Застучали торопливые шаги, и все стихло.

Чернов поднял глаза на окно второго этажа.

Спустя четверть минуты на свежий воздух высунулся запыхавшийся лейтенант.

– Где он?

– Кто?

– Убийца Гришечкин!

– А я откуда знаю? – соврал журналист. – Из дома никто не выходил.

– Обыскать помещение! – крикнул лейтенант и скрылся в глубине комнаты.

Гоблин усмехнулся, сел за руль урчащего джипа, переключил рычаг коробки передач и мягко нажал на педаль газа.

* * *

Путь под горным хребтом занял почти три часа. Казаки, ведомые осторожным Филоновьм, Прошли анфиладу из двух десятков карстовых полостей, соединенных друг с другом узкими трещинами в породе, по периметру обошли подземное озеро со стоячей ледяной водой, залезли по почти отвесному трехметровому сколу на следующий уровень, миновали огромную, всю утыканную сталактитами и сталагмитами пещеру с низким потолком, разгребли песчаный завал и очутились на ровной площадке, напоминающей исполинских размеров террасу. С трех сторон ее окружали каменные стены, а с четвертой стороны рос непролазный кустарник, сквозь который еле еле пробивался дневной свет.

Кузьмич потрогал рукой переплетенные ветви и вопросительно посмотрел на Никиту.

– Ну? И как мы будем вылезать?

– Прорубим отверстие.

– И что там за ним?

– Обрыв метров пять...

– Годится, – Пышкин повернулся к Рокотову. – Что думаешь?

Владислав сбросил со спины рюкзак и положил поверх него «Грозу».

– Объявляется привал. Часика четыре до темноты отдыхаем. Никита, помоги ребятам организовать два поста наблюдения внешнего пространства... Первая смена – Рудометов и Дима Славин, вторая – Туманишвили и Лукашевич. Задача: отследить любое движение в радиусе километра. Остальным отдыхать...

– Где туалет организуем? – спросил Соколов.

Рокотов указал на боковой проход.

– Там. Только отойди подальше. И не забудь песочком присыпать... Кстати, что насчет тыла?

– Щас, – Филонов достал саперную лопатку. – Миша, подсоби...